Узнать, какие автомобили в Петербурге угоняют чаще всего, выяснить, какие имена пользуются у северной столицы наибольшей популярностью или составить периодическую таблицу витаминов. Такие задания — обычное дело в редакции журнала «Инфографика», пилотный номер которого вышел в свет ровно год назад. О том, кем — журналистами или дизайнерами считают себя инфографы, а также как найти рекламодателей «по любви» в интервью Лениздат. Ру рассказал главный редактор издания Николай Романов.

С чего начиналась «Инфографика»?

— До работы непосредственно с инфографикой у нас было дизайн-агентство. Мы занимались разработкой корпоративных СМИ, фирменных буклетов, логотипов для компаний. До этого я работал журналистом в газете «Деловой Петербург», в журнале «Наши деньги», а мои коллеги по «Инфографике» — в нескольких дизайн-конторах. Все до поры до времени шло хорошо, мы работали на корпоративные СМИ и казалось, что это крайне перспективный рынок.

— А что случилось потом?

— А потом нам надоело заниматься дизайн-агентством. Мы стали посматривать «на сторону» — и начали вместе искать новый проект. Дальше все произошло хаотично и случайно, во многом благодаря стечению обстоятельств. Мы создали компанию «Манифест». Об инфографике мы к тому моменту мы и знали и пытались ее всячески применять в своей работе. А потом решили, что имеет смысл делать в этом стиле целый журнал. Дальше мы стали плясать от концепции.

— Она родилась сразу или Вы рассматривали несколько вариантов?

— Так как у нас не было денег на продвижение, то было ясно, что журнал должен быть бесплатным. Ну, а если издание бесплатное, то оно должно распространяться в кафе и ресторанах. А такой способ распространения, в свою очередь, трактует вполне определенный стиль восприятия информации.

— И ориентирован на определенного читателя...

— Да, когда человек приходит в ресторан и берет издание, у него есть буквально 5—10 минут, чтобы ознакомиться с его содержанием. И, когда официант приносит кофе, с газетой приходиться расстаться. Нужно отложить либо одно, либо другое. Наши статьи ориентированы как раз на то, что за несколько минут изучения журнала человек может вычленить для себя что-то интересное. Причем, у нас есть темы, где мы даем много информации — человек может долго вчитываться и изучать инфографику, рассматривать мелкие детали. Если ему это интересно. А может ту же самую полосу просмотреть за одну минуту.

— Как пришла идея?

— Летом прошлого года. Мы выбрали две темы. Первую — про разлив нефти в Мексиканском заливе. Вторую — про город Нью-Йорк. Ребята сделали каждый по одной полосе, причем изначально мы предполагали, что это будет формат А3. Мы напечатали 100 экземпляров и поняли, что это огромные простыни, которые неудобно читать. Поэтому мы просто взяли ножницы и обрезали лишнее. Правда, в итоге, это привело к серьезному удорожанию печати.

— Получается, что издание усовершенствовали согласно читательскими запросам? Есть ли сейчас отклики?

— Мы продвигаем наше СМИ в социальных медиа. Изначально отказались от идеи создания собственного сайта. И приятно осознавать, что основная часть замечаний позитивные, негативные — носят исключительно конструктивный характер.

— А мировые аналоги есть?

— Нет. Издания, которое полностью бы состояло из инфографики, не существует. Большинство СМИ до сих пор «балуются» с инфографикой, вопринимая ее как придаток к основному тексту. СМИ, которые готовы отдать разворот под инфографику, считают себя передовыми. Вот «Русский репортер» и «Вокруг света», например, активно используют инфографику.

— Насколько информативна может быть инфографика? Кто должен играть первую «скрипку» при создании работ в этом жанре — журналист или художник?

— Два в одном. Если инфограф хороший дизайнер, но при этом совершенно ничего не понимает в работе с текстами, это неправильно. Качественная инфографика всегда складывается из двух вещей. Первое — работа с данными. Ты вычленяешь самую главную информацию. Потому что зачастую то, что лежит на поверхности, отнюдь не так интересно, как то, что можно вытащить, лишь основательно проанализировав информацию. Потом в работу вступает вторая составляющая профессии инфографа — дизайнер. Потому важно, чтобы инфографика была не только понятной, но и красивой. У нас несколько иная точка зрения на инфографику, чем это принято в обычном понимании.

— Как бы Вы охарактеризовали свой подход?

— Инфографика — это специальная техника, которая позволяет визуализировать массивы информации в понятной и наглядной форме. Условно говоря — ты посмотрел на картинку и все понял. Это при том, что для восприятия этой информации читателю было бы необходимо прочитать две-три страницы рукописного текста. Инфографика способна визуализировать данные за секунду.

— А примеры?

— Самый последний пример —  то, как газета «New York Times» визуализировала информацию о вручении премии нобелевским лауреатам. Очень наглядно и просто. Награды и их обладатели были разбиты по странам. Затем страны разбили по предметным группам, как-то: математика, физика, биология. И, наконец, точками на инфографике было обозначено, кто, что и когда получал. Зачем? Читатель может увидеть все тенденции последнего времени. Становится понятно, например, что начиная с 1980-х годов, практически все нобелевские премии получали американцы. Наглядно, зрелищно и просто. Но мы, тем не менее, придерживаемся немного другой концепции при создании инфографики. У нас есть очень простые работы, где мы играем, в основном, за счет изображения. Мы не новостное издание, а информационно-развлекательное. Поэтому иногда мы берем очень простые темы. И подчас усложняем конструкцию, пытаясь осмыслить ее, взглянуть на ситуацию с нового ракурса.

— Если говорить о том, что отличает ваш подход от традиционного понимания инфографики, как бы вы это обозначили?

— Все очень просто. Каждый инфограф ищет баланс между красивым и понятным. И если большинство инфографов просто стоит в одной точке, сохраняя необходимое равновесие, то мы продолжаем балансировать.

— А если говорить о российской инфографике? Как бы вы оценили сегодняшнее положение сферы?

— Можно сказать, что это направление развивается. СМИ начинает активно применять инфографику, появляется все больше профессионалов. Однако критерии оценки качества варьируются. Артемий Лебедев, Федор Шумилов — у них есть свое, вполне четкое понимание инфографики. Мы гораздо более гибкие. Лично для меня любая инфографика возможна, а критерий оценки — удалось ли в полной мере донести необходимую информацию. Например, есть достаточно много успешных примеров американской инфографики, которые популярны, но скучны. Например — сопоставление аудитории Facebook и Twitter. По мне, это скучнятина, я бы не стал разглядывать такую картинку. Однако, судя по отзывам, аудиторию это «торкает». По всей видимости, в данном случае речь просто идет о разной аудитории.

— Как выбираете темы?

— В редакции два человека. Темы выбираю я, потом мы с арт-директором собираемся, отсортировываем и выбираем то, что нам кажется интересным. При этом, когда мы берем тему, она по факту может и не сложится. Оказаться слишком сложной для визуализации. Или ты начинаешь копаться — а никакой новой информации нет. Все очевидно. Никаких открытий нет. Например, мы захотели сопоставить процент ожирения в странах мира с ВВП на душу населения. Потому что постоянно проскальзывает информация о том, что люди в развитых странах жиреют исключительно потому, что не занимаются спортом и много работают. А по факту, ожирение никак не коррелируется с этим показателем. Создавать такую инфографику не имеет никакого смысла — никакого вывода из этой информации сделать невозможно. — А бывает наоборот — когда работа над банальной, казалось бы, темой, приводит к любопытным результатам?

— Да, такие примеры есть. Например, мы хотели посмотреть информацию по смертности и рождаемости в регионах России. Идея была соотнести регионы со средним уровнем заработной платы в России. Можно было предположить, что в регионах, где люди живут достаточно обеспеченно, должны больше рожать. По факту выяснилось, что рожают например, в республике Тыва, где едва ли не самая маленькая заработная плата по стране, на Кавказе и Ханты-Мансийском автономном округе. В Петербурге и Москве, по сравнению с этими показателями, рожают немного. Возникает резонный вопрос — почему? Мы стали копать в этом направлении и выяснились очень любопытные факты. В итоге, материал, который мы предполагали опубликовать на полосе стал центральным разворотом «Инфографики».

— Какое образование необходимо инфографу?

— Мне кажется, журналисту, который хочет профессионально заниматься инфографикой, придется сложнее, чем дизайнеру. В этом и проблема образования.

— Какие мировые тенденции в развитии инфографики?

— Сложный вопрос. На мой взгляд, есть достаточно четкая региональная градация. Например, в США больше распространена инфографика в виде полотен. Используются разрозненные части информации, которые дополняются текстами, иконками и прочим. Все это выстраивается в одно полотно. Другое название этой истории — «наскальная живопись». По-моему, это скучно. В Европе, напротив, пытаются выстраивать какие-то сложные картинки. По крайней мере, то, что мне попадается на глаза, свидетельствует о тенденции — в Европе инфографику чаще делают для журналов, публикуют на разворотах, активно используют фотографию. В Европе пытаются обрисовать конкуры глобальной темы и привести как можно больше фактов, которые, тем не менее, складываются в единую картину. А мы непонятно где. Хотя лично мне ближе европейская история.

— Для современной аудитории свойственно клиповое сознание. Является ли ваш проект выражением этой тенденции?

— Мы построили на этом концепцию издания. И считаем, что сегодня читателю поступает слишком много информации и человек просто не успевает отфильтровывать нужные сведения. Поэтому ему гораздо важнее «выцепить» интересующие его факты — и этого будет достаточно. С другой стороны, мы не хотим поддерживать низкие запросы аудитории и даем больше информации. Если человек хочет, он сможет ее получить. У нас была картинка «индекс счастья» — простейшая круговая диаграмма, сопоставленная с ВВП. С ее помощью, можно выяснить, что Россия — в «серединке», а США, несмотря на то, что граждане этой страны имеют достаточный уровень дохода, счастливыми себя не считают. Ну а самые счастливые люди живут в Ямайке. По большему счету этого достаточно для дружеской беседы, чтобы покрасоваться перед девушкой. Но если копнуть глубже, можно сравнить страны между собой. И выясняются очень странные вещи. Например, Вьетнам — очень счастливая страна. А потом, перейдя по гиперссылке, размещенной в журнале, можно посмотреть результаты исследования, на основании которого создавалась инфографика. Надо предоставлять читателю возможность получить больше информации.

— Вы называете свои работы статьями, почему?

— Мы начинаем с того, что формулируем тему, набрасываем список вопросов и создаем текст, который затем визуализируем. Это журналистская работа.

— Есть ли спрос на Ваши услуги у петербургских изданий?

— Спрос на инфографику есть. По крайней мере, к нам регулярно обращаются петербургские и федеральные СМИ. Но, как правило, их не устраивает наш ценник. Мы сообщаем, сколько стоит наша работа — на этом разговор и заканчивается.

«Наши рекламодатели с нами по любви»

— Проект удалось вывести на самоокупаемость?

— Последнее время — три месяца, мы выходим в ноль с небольшим плюсом. С другой стороны, у нас и не затраты небольшие — печать, зарплата, и дистрибуция. Поиском рекламодателей занимаюсь я. И каждый раз это сродни очередному взятию Эвереста. Мы бежим, собираем рекламу. По большому счету, работу по поиску рекламы для журнала надо начинать за три-четыре месяца до того, как получишь рекламный модуль. У нас такого пока не получается. И это закономерно — в других изданиях этим направлением деятельности занимаются целые отделы. Наверное, наши рекламодатели с нами в большей степени «по любви». Им нравится наше издание, они дают нам рекламу, когда у них есть потребность в нашей аудитории. Но, скорее, они делают это вопреки московской логике. В Москве, где, как известно, обитают основные рекламодатели, в компаниях работают люди, которые собирают информацию по СМИ. Аудитория, гендерный фактор, возраст, статус — все это сводится вместе. Руководство компании получает определенный пул СМИ для размещения рекламы. В Петербурге не так.

— Насколько я знаю, журнал будет выходить в Москве. Будете менять контент?

— Да, раньше у нас были петербургские темы, но последнее время мы уходим от этой практики. Кроме того, мы распространяемся по франшизе и в других городах. Предоставляем партнерам макет свежего номера и доступ к старым, уже опубликованным материалам. Пока по такой схеме мы работаем в Новосибирске и Воронеже. Редакция в Воронеже, правда, размещает и свои авторские материалы. Сейчас идут переговоры еще с несколькими городами-миллионниками.

— 40 тысяч — большой тираж. Сразу ли удалось на него выйти?

— Мы начинали с 78 точек распространения, сейчас приближаемся с 180. В основном, это кафе и рестораны. Проект коммерческий, поэтому нам необходимо доказать рекламодателю, что нас читает платежеспособная аудитория.

— С чем связаны трудности с распространением?

— Сейчас мы выходим на Москву и проблемы, как не странно, возникают именно там. В столице у нас 23 точки распространения и мы буквально «бьемся лбом об стену». Причины стандартные — зачем что-то менять, если все комфортно. Ты приходишь к человеку и предлагаешь выкладку издания. А владельцам многих заведений это просто не надо. Так, в одной сетевой кофейне нам сказали, что в нашем журнале слишком много рекламы. Отчасти, это справедливое заявление. В нашем издании под рекламу, действительно, отводится 50% площади. Полоса графики — полоса рекламы. Но для того, чтобы она не раздражала читателя, мы делаем ее в стиле в инфографики. Например, для «Билайн», Гете-института, «Мегафона» и «Твой интернет» мы делаем нестандартную рекламу. Например, для последней из перечисленных компании мы нарисовали инфографику о стоимости Мбита в разных странах. Вроде бы реклама, а интересно и ненавязчиво. Такая реклама не вызывает раздражения у читателя.

— Кто ваш читатель?

— По возрасту это 20—35 лет, нас читают и женщины, и мужчины. Мы проводили небольшое исследование. Изначально полагали, что женщины будут в меньшинстве, потому что гендерный фактор в восприятии информации играет свою роль. Но по факту, женская аудитория примерно — 45 %, мужчины — 55%. Иными словами, большого разрыва нет.

«Инфографика такой же жанр в журналистики, как новость и интервью»

— Вы работали журналистом, потом ушли в инфографику. Почему?

— Мне всегда было интересно копаться в разных данных. Журналистика, как таковая, мне не нравилась тем, что качественных материалов очень немного. В «Деловом Петербурге» я писал о фондовом рынке. Журналист должен максимально отстраненно давать данные, не приобщая свою точку зрения. Это сложно. В инфографике ты можешь интерпретировать данные как угодно.

— Например?

— Мы проанализировали предвыборную речь Путина и определили частотность слов. Забили специальную программу, которая нашла нам самые часто употребляемые слова премьера. Она выдала, что самые часто употребляемые слова — «мы» и «должны». Дальше по частотности идут — «россияне» и «миллионы». В принципе, мы можем разнести их по полосе, а можем поставить их поближе. Вот это и есть авторская трактовка данных. «Мы» «россияне» «должны» «миллионы». Отчасти это шутка, отчасти выражение нашей личной позиции.

— А отчасти — манипуляция?

— Да. Могу привести хороший пример интерпретации данных. В самом начале 20 века во французской армии для защиты солдат ввели каски. И после того, как это было сделано, количество раненых увеличилось многократно. Казалось бы — можно напрямую выстроить связи и запретить каски. Но надо было просто сопоставить эти значения со вторым показателем — смертностью солдат. Те, кто раньше умирал, перешли в категорию раненых. И выжили они исключительно из-за изобретения металлического шлема. Без этих показателей, объективной цифры бы не было. С инфографикой та же история. Можно вычленить часть материала и построить статью, как нужно и дать показатель в отрыве от других. Многие инфографы этим грешат, например. Это бессмысленно и непрофессионально. Другой пример — для одного из номеров мы сделали статью об инфляции. Общее место — рост цен на электричество и продукты питания. Мы взяли разные группы товаров в период с 2001 по 2011 года. Так вот: цены на нефть выросли примерно в четыре раза, на сигареты в 3, 5 раза. При этом средняя зарплата выросла в 10, 5 раз, расценки на электричество — в 9 раз. Мы могли бы убрать показатель по зарплатам и написать, что электричество выросло почти в 10 раз. Но зарплаты растут опережающими темпами. И в принципе, все индексируется. Кстати, больше всего за прошедшее время подорожали билеты в кино — в 11, 8 раз.

— А за какие развлекательные темы вы беретесь?

— В ближайшем номере должна быть история про витамины. Это хороший пример, как модернизируется тема в процессе работы. Вы решили составить периодическую таблицу витаминов. Конец осени, у всех ослабленных иммунитет — одним словом, тема актуальная. Собрали первоначальные данные и выяснилось, что можно все это построить, но будет скучно. Задумка была в том, чтобы выстроить схему, из которой будет ясно, где витамины содержаться, для чего они полезны. А на деле витаминов оказалось не так много, да и картинка получалась занудная. И тогда мы решили выстроить взаимосвязи между продуктами. Но получилось слишком путано, потому что во многих продуктах, например, содержится сразу несколько витаминов. Слишком сложно для восприятия. Ну, а если ничего не понятно, можно списать это на произведение искусства. Мы сделали картинку вручную — вбили в доску гвоздики, обвязали их разноцветными нитками, сделав вручную то, что можно было бы нарисовать на компьютере. Не очень понятно, но очень красиво и позитивно.

Иллюстрации к материалу: журнал «Инфографика»

Алиса Кустикова

Источник: Лениздат