Кризис обернулся большими переменами в СМИ. Причем такими переменами, которых никто не ожидал. Прежде всего прекратил свое существование рынок журнального глянца, так называемой гламурной журналистики. Речь не идет о таких изданиях, как Passport или Vogue. Но было невероятное количество журналов, обслуживавших мир консюмеризма. Они расплодились как грибы после дождя. Рекламировали путешествия, элитный алкоголь, дорогие часы. И вот - мгновенно исчезли.
Само по себе это сюрпризом не стало. Но глянец оказывал специфическое, заметное и довольно соблазнительное влияние на мир журналистики в целом.
Издания делились на два типа. Первый тип - "качественные", то есть информационно-политические, уделяющие внимание вопросам общественной жизни. Второй тип - "прибыльные", то есть глянцевые, в которых профессиональные журналисты могли подработать рассказами о роскоши. Такое положение дел считалось вполне естественным.
Журналисты, постоянно работающие для глянцевых изданий, всегда пытались задавать стандарты определенного отношения и к жизни, к профессии: "Мы не пишем о политике, мы заключили с властью договор о взаимном равнодушии, и вот - живем существенно лучше, чем вы, общественно озабоченные коллеги".
Было время, когда сотрудницы "Новой газеты" жаловались: "Как же так, я за несколько часов могу написать в Marie Claire статью, которая будет стоить восемьсот долларов? Это деньги, которые я в "Новой газете" зарабатываю за месяц!". Политических журналистов жалели за то, что они "копаются в грязном белье", в то время как их коллеги из мира "гламура" меняют третью машину. Но принцип отказа от острых тем ради прибыли оказался опровергнут самой жизнью. Случилось так, что мир "гламура" просто кончился. А политическая журналистика - осталась.
Кризис, конечно, коснулся и качественной прессы - многим пришлось сокращать количество полос, проводить увольнения среди сотрудников, искать более дешевые типографии, корректировать графики выхода.
Огромная текучка кадров у газеты "Ведомости". Но там сотрудников просто выжимают, буквально как мокрое полотенце. Очень жесткий режим - не все справляются. Похожая ситуация и в "Коммерсанте". Иногда люди увольняются целыми командами. Но все эти издания сохранили свои рыночные ниши.
Есть такая теория: чем больше бюджет СМИ рассчитан на дотации, тем сильнее ухудшается качество его работы в период кризиса. Рекламный рынок сжался. Главный потребитель рекламы - государственное телевидение. На газеты и качественные радиостанции приходится ничтожный процент рекламных заказов. Казалось бы, эти СМИ должны умереть. В российской реальности получилось все ровно наоборот. Именно дотационные СМИ и устояли. Серьезные проблемы возникли только у "РБК". Но его владельцы просто заигрались в биржевые игры.
То же самое можно сказать и качественных интернет-изданиях. Множество ссылок ведет на сайт Life.Ru. Он желтоватый, но его сотрудники умеют добывать эксклюзив - новости, которых нет ни у кого. Это самый настоящий профессионализм, высший пилотаж. Умеют работать.
Можно привести в пример и некоторые радиостанции. После прихода Сергея Доренко на РСН аудитория утренних эфиров возросла в шесть раз. Как следствие - благодаря Доренко люди в принципе стали чаще слушать РСН. Эта радиостанция - в том виде, в котором она сейчас существует, - превращается в конкурента "Эха Москвы". Не будем забывать, что это происходит в разгар кризиса.
Есть еще одна теория - ее не так давно озвучил как раз Сергей Доренко. Согласно этой теории, официальные СМИ являются pr-отделом корпорации "Россия" (см. статью Сергея Доренко "Корпорация "Россия", опубликованную в "Особой букве"). А СМИ, позволяющие себе не соглашаться с мнением властей, исполняют роль клетки с попугаем. Хозяин снимает с клетки покрывало, попугай голосит. Западные гости восхищаются видом столь экзотического существа. Хозяин горд произведенным впечатлением.
Эта теория частично верна. И возможности, и убеждения российской государственной элиты позволяют ей прихлопнуть ту же "Новую газету", как комара. Если поступит такой приказ - никто не будет выдумывать для него красивый предлог. Но уже сейчас очевидно, что правящий класс не испытывает ни малейшего желания закрывать "Новую газету" и "Эхо Москвы". Оппозиционные СМИ зачастую являются единственным источником информации по целому ряду проблем.
Фантастические искажения в сообщениях с мест, в отчетах чиновников. Там ничто не соответствует действительности. Даже справедливые с точки зрения того или иного ведомства "записки" содержат огромное количество умолчаний. Компилятивного государственного органа, который способен сопоставлять данные из разных источников, фактически не существует. Это не сугубо российская специфика. Ни в одном правительстве нет комиссии, которая соединяет данные от силовиков, экономистов, статистиков - и на основе этих данных пытается установить правду. Эта роль принадлежит прессе. Разумеется, российское правительство заинтересовано в существовании источников, по которым к ним поступает альтернативная информация.
Зато на существование так называемых списков в Останкино кризис никак не повлиял. Остались запретные темы, остались запретные персоны. Именно телевидение обеспечило Владимиру Путину популярность, и он это понял очень хорошо. Путин никогда не откажется от контроля над телевидением. Споры возможны только по одному вопросу - как соблюсти баланс между Путиным и Медведевым, кому из них уделять больше внимания. Иногда эти ссоры превращаются в настоящие сражения.
Источник: Лениздат