Бывший корреспондент Los Angeles Times Хэл Фостер живет и работает в Астане. Он оценил отечественную журналистику и ответил на главный вопрос — есть ли свобода слова в нашей стране.

— Как получилось, что вы приехали работать в Казахстан?

— В 2004—2005 годах я работал на Украине преподавателем журналистики по обмену. Там я и узнал, что требуются учителя в новый казахстанский университет КИМЭП. Мне посоветовали подать заявку на эту вакансию, я так и поступил и был принят.

— Какими языками вы владеете?

— Я девять лет прожил в Японии (с 1980 по 1986 и с 1992 по 1996) и могу говорить на японском. Сейчас, правда, боюсь, что немного запустил этот язык. Ведь он имеет свойство забываться, если его не использовать. Еще я немного понимаю по-русски, но ни капельки по-казахски. Хотя и жалею, что не выучил эти языки. Изучение требует много времени, а у меня в Казахстане его не хватает, я преподаю и работаю журналистом одновременно.

— Чем больше всего вы были шокированы в Казахстане?

— Я не думаю, что «шокирован» это подходящее слово, скорее всего, я был удивлен креативностью казахстанцев. Я имею в виду пение, музыкальные композиции, танцы, литературу, поэзию, актерское мастерство и кинематографию.
В Казахстане проживает чуть больше 16 миллионов человек, но все они бесконечно талантливы. Несколько раз я бывал на концертах Батырхана Шукенова. Знаете ли вы, что он входит в десятку лучших джазовых саксофонистов и кларнетистов в мире? Фанаты джаза на Западе были бы в восторге от него, но, к сожалению, он там совсем не известен. И конечно, он бесподобный певец.

— А как вы оцениваете свободу слова в Казахстане?

— Я думаю, большинство казахстанцев могут говорить все, что хотят, без страха быть за это наказанными. О свободе слова я сужу по тому, может ли обычный человек на улице пожаловаться на власть и не нажить себе проблем. И, насколько я вижу, граждане Казахстана делают это, а ведь жители далеко не всех стран мира могут себе такое позволить. А вот свобода прессы это совсем другое. Но позвольте заметить, что эта свобода совершенствуется со временем, а Казахстан независим всего пару десятков лет.
Пятнадцать лет спустя, после того, как американские колонии провозгласили свою независимость в 1776 году и образовали страну, конгресс издал законы об иностранцах и подстрекательстве к мятежу. Их целью было заставить замолчать политических оппонентов правительства и газеты, которые поддерживали этих оппозиционеров. Это было мрачное время в истории американской свободы прессы, и конгресс отменил эти законы несколькими годами позже.
Я привожу этот пример для того, чтобы показать, что дорога к истинной свободе прессы в стране может быть долгой и иногда ухабистой. А ведь главное для жителей всех стран мира иметь, в первую очередь, настоящую (делает акцент на этом слове) свободу прессы.

— При освещении российско-грузинского конфликта журналисты разных стран преподносили это событие совершенно с разных сторон. Считаете ли вы, что у журналистов США и Европы есть свобода слова?

-Да, я уверен, что журналисты Соединенных Штатов, Восточной Европы и других демократических стран, таких как Канада, Австралия и Япония, имеют право освещать зарубежную политику так, как они ее видят.
В случае же российско-грузинского конфликта я думаю, что многие журналисты этих стран видели себя инструментом зарубежной политики, так как являлись ее участниками, а не просто наблюдателями. Понятное дело, что граждане обеих стран — а журналисты — это те же граждане — глубоко уверены в том, что знают, чья страна права, а чья нет.
Многие американцы думают, что если бы журналистика США проделала лучшую работу по разоблачению целей администрации Буша по вторжению в Ирак в поисках оружия массового уничтожения, то Соединенные Штаты не вступили бы в эту долгую и очень дорогую для страны войну. Как оказалось, у Ирака вовсе не было никакого оружия массового уничтожения, а следовательно, США вступили в войну под ложным предлогом. Хотя знала ли это изначально администрация Буша, до сих пор остается спорным моментом.
И я не пытаюсь защитить американских журналистов, вовремя не сумевших раскусить, что предлог для развязывания войны был ложным. У журналистов не было никаких доказательств того, что у Ирака нет оружия массового уничтожения. Я даже думаю, что многим из них просто приходилось верить в это. Почему? Потому что журналистам абсурдно даже думать, что американские власти будут лгать в таких серьезных вопросах. Тем более, что ложь, если она особенно касается зарубежной политики, рано или поздно станет явной для всего мира.

— Что нужно сделать, чтобы стать журналистом в США и Европе?

— Хороший репортер в соединенных Штатах и в Восточной Европе, это, в первую очередь, очень любознательный человек. Это тот, кто интересуется абсолютно всем, что творится в мире — историей, политикой, социальными вопросами, образом жизни и даже спортом и поп-культурой страны.
Хороший репортер также должен знать, как преподнести новость в перспективе. Он должен уметь рассказывать читателям не только то, что произошло, а еще и то, что это значит и чего следует ожидать дальше.
Примером может служить освещение «Арабской весны». Хорошие западные журналисты уже тогда, когда начались первые протесты, подготовили материалы о том, как эти демонстрации могут отразиться на всем арабском мире — кстати, так оно и случилось. Профессиональные журналисты обсуждали, что эти протесты могут значить. Одни писали, что это демократическое движение арабского мира. Другие, что это может привести к режиму исламского фундаментализма в некоторых странах, которые впоследствии станут более тираничными, чем свергнутый до этого диктаторский режим. Мы и сейчас можем судить, кто из них был прав: те, кто предсказывал демократию или те, кто пророчил строгий контроль религиозных государств. Возможно, что оба эти сценария справедливы. Главное здесь, что хороший журналист, он как предсказатель, должен видеть, что будет дальше.

— Какие казахстанские газеты Вы читаете, и какие местные каналы смотрите?

— Я не знаю казахского языка, о чем ужасно сожалею. Поэтому все новости о Казахстане читаю на английском языке на местных англоязычных порталах. А также обязательно смотрю новости на Associated Press (Ассошиэйтед Пресс), Reuters (Рейтер), Agence France-Presse (Франс Пресс), Bloomberg, New York Times, Telegraph и Daily Mail. Еще отслеживаю государственные информационные агентства, такие как Казинформ.
Я веду англоязычный блог на одном из казахстанских интернет-порталов, и черпаю идеи для написания из государственных новостных агентств, а также от интересных друзей и знакомых казахов и эмигрантов. Обожаю юмор, поэтому многие из моих записей в блоге носят юмористический характер. Хотя недавно я интервьюировал Министра иностранных дел Ержана Казыханова и американского посла Фэйрфакса, которые рассказали много чего серьезного и интересного.
А вот касательно местного телевидения, в большинстве случаев я смотрю «Хабар». И хотя я не все там понимаю, я тщательно слежу за тем, какие новости они показывают и в какой последовательности.

— Чем отличается сбор информации в американской журналистике от казахстанской?

— Хорошие журналисты собирают факты одинаково, вне зависимости от того, в какой стране они живут и работают. Единственное отличие, которое я заметил в казахстанской журналистике это то, что местным репортерам крайне сложно взять интервью у высокопоставленных чиновников. Я, честно говоря, не понимаю, почему это происходит, но когда чиновник беседует с журналистом, из него не вытянешь ни слова о работе его министерства или департамента — его целей, основных достижений и планов. Хотя абсолютно все любят читать подобного рода интервью и узнавать, какая работа была проделана чиновниками.
Мне посчастливилось брать интервью у Ержана Казыханова, у Каната Саудабаева, когда он еще был министром иностранных дел, а также у Кайрата Келимбетова, когда он возглавлял «Самрук-Қазына». Материалы, которые я подготовил, позволили читателям лучше узнать об этих людях и работе, которую они делают.

— Изменился ли у Вас взгляд на Родину после того, как Вы поездили по миру?

— Многие американцы верят, что Соединенные Штаты — это лучшая страна в мире, самая свободная, самая процветающая и так далее. Также думают многие люди из других стран мира.
Однако, много путешествуя по миру, я понял, что США хоть и является прекрасной страной, но существует множество других государств, которые ничем не хуже Америки. Например, я очень люблю Японию. Я прожил там девять лет и по-прежнему скучаю по ее старинной культуре и гостеприимству. Это демократическая страна, хотя ее демократия и отличается от той, что существует сегодня в США. Когда я впервые посетил Южную Корею, будучи молодым человеком, в начале 80х годов, эта страна все еще была относительно бедной. А сейчас только посмотрите на нее! Она процветает и становится примером не только для Азии, но и для всего остального мира. И я предполагаю, что уже очень скоро Южная Корея станет одной из лучших стран мира.
Кстати, очень интересно разговаривать и с казахами, которые жили или учились в Америке или Западной Европе. Многие из них говорят, что они скучают по своему «второму дому», особенно те, кто побывал в США или Англии. Более того, многие из них вернулись оттуда с твердым намерением сделать Казахстан лучше — и это прекрасно. Это означает, что они знают, что нужно сделать, чтобы Казахстан стал наиболее развитым как можно скорее.

— Что Вы сегодня вкладываете в понятие «американский образ жизни»?

Американский образ жизни по-прежнему является одним из лучших на земле. Если бы мне надо было описать его одним словом, я бы сказал, что он «комфортабельный». Большинство людей здесь получают достойную зарплату, достойное жилье и шанс получить любое образование. Многие страны завидуют американскому стандарту жизни и всеми силами пытаются его достичь, поэтому нынешнему поколению американцев становится все сложнее и сложнее его поддерживать. А все потому, что конкуренты могут делать то же самое, что и американские работники, только дешевле. И примерами таких конкурентов сейчас являются Индия и Китай. Кроме того, Германия и Япония уже давно стали двумя мировыми экономиками, которые специализируются на производстве определенных товаров и делают их лучше остальных.
Единственная вещь, по которой США все еще опережают остальных — это инновации, хотя другие страны уже наступают нам на пятки. Россияне отдали бы многое, чтобы иметь такую же, как у нас Силиконовую долину. И об этом не раз говорил президент Медведев.

— Думали ли Вы когда-либо написать книгу о Казахстане?

— Да, я собираюсь это сделать. Дело в том, что до того, как я переехал в Астану, я четыре года прожил в Алматы — 3 года преподавал в КИМЕПЕ и год работал журналистом. Там я и взял патронаж над двумя 19-летними близняшками. Их отец умер от сердечного приступа, а мать парализовало четыре месяца спустя после смерти мужа. Близнецы Акнур и Айнур учились в АГУ, но уже было собирались бросить учебу и устроиться на работу, чтобы помочь матери сводить концы с концами. Тогда я казал: «Нет, если вы не получите университетскую степень, ничего хорошего в жизни не ждите». Поэтому на протяжении трех лет я оплачивал их обучение и проживание до тех пор, пока они не выпустились из университета. Сейчас они устроились на хорошие должности в банки, благодаря моему другу-президенту банка.
Как-то один мой хороший друг, успешный американский писатель, посоветовал мне написать книгу о моих взаимоотношениях с близнецами. Я подумал, почему бы и нет? Конечно, в основу моей книги ляжет не полная история этих девочек, но она точно будет основываться на их жизни. Думаю, ее будет интересно прочесть, как европейцам, так и казахстанцам.

— На какой вопрос Вы бы хотели ответить, но я Вам его не задала?

— Я бы очень хотел рассказать о том, как мне живется и работается в Казахстане на протяжении этих пяти лет. Во-первых, у меня появилось очень много казахских и русских друзей, а также друзей многих других национальностей, а потому моя жизнь стала еще интересней и насыщенней. Во-вторых, мне очень приятно видеть какого прогресса достигла ваша страна за это время. И я уверен, что на этом развитие Казахстана не остановится. Я всегда вспоминаю, чего достигла Южная Корея за последние 30 лет, и думаю, что это же по силу и Казахстану уже спустя каких-то 10—20 лет.

Автор: Карина Жестовская, Первый канал «Евразия» (1tv.kz

Источник: Первый канал Евразия