Слава Николаев, Денис Бевз, Юлия Мучник, Аркадий Майофис, Григорий Мошкин — эти люди давно стали друзьями и любимыми тренерами Интерньюса. Все они с телеканала ТВ2-Томск. Случайность или закономерность в том, что канал собирает талантливых, смелых и интересных людей? В чем секрет успеха регионального канала в городе с полумиллионным населением? Почему рейтинг его в Томске неоспоримо стабилен, а ценность новостных программ жители города не подвергают сомнению? О том, как создавался телеканал, о его структуре, о людях, мы попросили рассказать главного редактора ТВ2-Томск и директора Томской медиа группы, в состав которой входит телеканал, Виктора Моисеевича Мучника.

Виктор Моисеевич, мы хотим попросить вас поделиться опытом работы телекомпании ТВ2-Томск, рассказать о ее структуре, о том, что, по вашему мнению, наиболее важно для регионального телеканала. И порассуждать о том, как сделать его успешным и процветающим.

Поскольку телеканал находится в рамках медиа холдинга, мы за рамки телеканала вывели значительную часть технических структур. Есть отдельная структура, которая занимается обслуживанием зданий, приемом сигналов и т. д. По отношению к каналу они находятся в состоянии аутсорсинга. Мы посчитали, что это будет оптимально.

На аутсорсинге у нас находится и юридическая служба. По сути дела, это отдельная структура, к которой мы обращаемся за услугами. Фактически это давно работающие у нас люди, и в принципе, мы их давно воспринимаем как своих. С моей точки зрения, юридическая служба абсолютно необходима тем медиа, которые, так или иначе, связаны с информацией. Потому что информационное вещание, тем более, если оно серьезным образом организовано, постоянно подразумевает возможность конфликта. Мы, например, постоянно находимся в каких-то судебных историях, в ситуациях каких-то юридических исков. Кроме того, юридическая служба абсолютно необходима, с моей точки зрения, тем медиа, которые на рынке занимают достаточно серьезное место, через которые проходит достаточно много денег. Теоретически, это тоже источник конфликта. Поэтому, по моему мнению, вкладывать деньги в юридическую службу надо, потому что это один из ключевых элементов безопасности медиа структуры. Даже несмотря на то, что поле, в котором мы находимся в России, как, думаю, и у вас в Казахстане, трудно назвать правовым в полном смысле слова.

А в рамках канала все заточено под вещание. При этом мы не исключаем, что с какого-то момента, поскольку мы движемся к цифровому телевидению, мы попробуем разделить собственно вещание и производство контента. Появится цифра — и какую ценность мы будем тогда представлять? Мы считаем, что продакшн — это основа будущего каждого телеканала. Поэтому мы в этом направлении постепенно движемся, и поэтому мы стараемся как-то сохранять костяк квалифицированных кадров.

Давайте о кадрах поговорим подробнее. Я уже слышала и от Аркадия Майофиса, и от Дениса Бевза, и от Юлии Мучник, что кадры на вашем канале решают все. Где и откуда берутся эти люди?

На мой взгляд, всегда было что-то такое, что привлекало к нам людей необычных, ярких, талантливых. Может быть, не очень и не всегда управляемых, но с большими амбициями, с тягой к самовыражению. Именно из такого типа людей, если говорить о журналистах, вырастали звезды. И на таких людей мы всегда делали ставку. Особенно это относится к 90-м годам. В последнее десятилетие ситуация немного поменялась.

В 90-ые годы региональное телевидение было местом, где молодые люди хотели самовыражаться. Профессия журналиста тогда была актуальной. Люди готовы были работать не за деньги, а просто потому, что это было престижно. Именно тогда у нас появились Слава Николаев, Денис Бевз. Нынешнее телевидение гораздо более технологично. И если говорить о перспективах, мне кажется, что оно будет требовать людей, готовых, прежде всего, вписаться в систему. А это немного другие люди. Я не говорю про то, что общая ситуация в России, как и в сопредельных странах, не способствует развитию региональной журналистики. Есть масса факторов, мешающих ей развиваться.

Региональная журналистика мало, кому нужна. В первую очередь, она не нужна сетевым каналам. Им не надо, чтобы на местах производился контент. И сети в настоящий момент делают все, чтобы загнать местных производителей в жесткие рамки. Значительная часть региональных компаний, производивших новости, была переформатирована в течение последних лет. Что на СТС, что на ТНТ, люди были вписаны в форматы этих сетей. Это первая история.

Вторая история — это отсутствие конкурентного какого бы то ни было политического поля. То, что называется вертикалью власти. В этой среде тоже региональным компаниям как-то не очень комфортно.

Третья история связана с тем, что значительная часть молодой аудитории вообще не смотрит телевизор. Телевидение перестает быть актуальным. Надо думать, мы теряем эту аудиторию. И это ощущают ребята молодые, которые еще учатся. Для многих из них телевидение стало каким-то таким достаточно архаичным способом коммуникации. Реализацию своих амбиций они видят не в нем.

Ну и конечно, «в Москву, в Москву!». У вас это Алма-Ата и Астана. Это общая беда всех региональных компаний. Я, правда, не думаю, что в ближайшее время Москва будет столь притягательна. Но, так или иначе, мы значительную часть людей таким образом теряем.

Сами на станции вы обучением занимаетесь?

Конечно. Ну, во-первых, периодически мы поводим школу. Еще года два назад был жутчайший дефицит кадров, поэтому мы вынуждены были этим заняться. Пытались кого-то найти и вписать в нашу систему. Коэффициент полезного действия был не очень высоким. Попадались, правда, неплохие ребята, но после того, как они видели, какова реальная работа и сколько можно заработать, они обычно сдувались. Их представление о телевидении было не очень адекватно тому, с чем они сталкивались.

Как у вас на канале с грамотностью?

Ремеслом у нас владеют. Базовый уровень компания сохраняет. Благодаря Гэллапу мы видим, что компания имеет, если говорить о новостях достаточно неплохую аудиторию. Мы видим, что то, что делает наша редакция, этой самой аудиторией востребовано. Для провинциальной компании мы готовим очень приличные выпуски.

А если говорить о ярких историях, о сложных историях, выходящих за рамки обычного новостийного сюжета, или о ярком построении самого обычного новостийного сюжета, я вижу, что они стали реально лучше. Я, правда, не знаю, нужно ли это аудитории сейчас. Может, и не нужно. Раньше, когда учили ремеслу, мы говорили, что это все важно. А сейчас ремесло, по моему представлению, в значительной степени упрощается.

Так было во все времена — говорю как историк. Вспомним цеховых ремесленников средневековья. Чтобы стать членом цеха, нужно было создать то, что называется шедевром. Сапоги стачать. Такие, которые весь цех признает соответствующими идеалу, т. е. представлению этого цеха об идеальных сапогах. Это ремесленный продукт, но он должен был быть очень — очень хорошим. Потом появилась мануфактура, и взгляд на то, какими должны быть сапоги, чуть-чуть поменялся. Может быть, тоже самое происходит сейчас и с нашей профессией. Но у нас-то представление о мерках — это Слава Николаев, Денис Бевз и еще целый ряд профессионалов, которые для меня создали некое представление об идеале. А я этими мерками оцениваю других людей.

Из чего составляется сетка вещания вашего канала? Сколько времени занимает собственный контент?

Основу собственного контента создают утренняя двухчасовая программа и четыре выпуска новостей. Плюс итоговая программа. Это в среднем порядка четырех часов собственного вещания в день. Значительная часть нашего эфира — это коммерческий продакш. Надеюсь, что не все наши заказчики в ситуации кризиса хлопнутся — кто-нибудь останется жить. Другая часть эфира выкупается государственными структурами для своих прямых выходов. Кроме того, еще одно наше постоянное занятие — летнее, начиная с марта, — это футбольная трансляция. Наш город с ума сходит по команде Томь, которая вошла в высшую лигу. Футбольные трансляции мы стали делать относительно недавно. Эти трансляции за хорошие деньги у нас покупает спортивный канал, который входит в НТВ+. Это еще один источник финансирования для нас.

Сколько времени понадобилось компании, чтобы вырасти с одного телеканала до холдинга?

Как юридическое лицо мы образовались в марте 1991 года. Основные структуры сформировались к концу 90-х. У нас были две телерадиокомпании и служба продаж. А в какой-то момент нам показалось, что это неоптимально. И тогда в 2001—2002 гг. мы стали выстраивать холдинг как структуру, выделили отдельные направления. И в структурном смысле это был определяющий момент. Т. е. потребовалось 10 лет.

В холдинге есть свои плюсы и свои минусы.

О плюсах вы сказали в начале нашего разговора, а в чем минусы?

Чем больше структура, а холдинг — это уже большая структура, — тем более она инерционна. Я помню, как легко в 90-е годы мы принимали решения. Значительная часть этих решений, особенно по бизнесу, наверное, была неправильной. Мы не очень были расчетливы. Но зато мы принимали эти решения быстро. Из десятка решения 2—3 интуитивно оказывались правильными. Сейчас мы очень тщательно, внимательно, подробно просчитываем риски, считаем каждую копейку, и, наверное, это правильно. Но той пластичности, которая была, нам, конечно, временами не достает.

Иной раз мне хочется, чтобы какие-нибудь вещи у нас происходили быстрее. Так, очень долго тянется у нас история с Интернет-порталом. Мы понимаем, что его надо создавать, потому что за этим будущее. И в то же время... Мне, по крайней мере, не известен случай, когда в провинции Интенет-порталы, особенно информационные, приносили бы деньги. Это все инвестиционные проекты, вложения в будущее.

В этом году мы решились, наконец, на эти инвестиции, выделили деньги, обозначили горизонты, когда это все выйдет в свет, провели конкурс среди создателей портала, на который пришли молодые ребята с интересными идеями, предоставили бизнес-планы. Мы все это посчитали, обрадовались. И тут грянул кризис. Естественно, все инвестиционные проекты были свернуты, в том числе и этот. И когда мы снова к нему вернемся, я теперь не понимаю.

Виктор Моисеевич, ваши пожелания региональным станциям?

Было бы здорово, если бы хотя бы одна, две, три телекомпании (не знаю, найдутся ли такие в Казахстане) постарались бы выстроить свои истории, как бизнес-истории, без вложения в телекомпанию денег собственных от какого-то другого бизнеса, чтобы телекомпания не была инструментом. Было бы здорово, чтобы были еще такие люди, для которых медиа является бизнесом в полном смысле слова, которые пытались бы выстоять. Это были бы такие вдохновляющие примеры. Было бы здорово, чтобы среди этих медиа были такие, для которых важным словом было бы слово «свобода».