Где и когда можно говорить о свободе слова? И чья это прерогатива? Что об этом думает телеведущий, первый президент Академии российского телевидения Владимир Познер, — в интервью «Волжской коммуне».

— Как вы считаете, похожа ли ситуация, в которой сейчас оказался Владимир Путин, на ситуацию Шарля де Голля?

— Я хочу напомнить тем, кто не знает, историю Шарля де Голля. Это человек, который возглавил борьбу против нацистов, когда они оккупировали Францию. В это время де Голль был в Англии. Он стал героем Франции, потом — президентом, обожаемым многими. Но в 1968 году ему пришлось уйти в отставку, потому что французы, особенно молодые, были дико недовольны де Голлем и тем, что происходит в стране. Были массовые студенческие протесты с тысячами людей на улицах. Полиция обращалась с ними жесточайшим образом... Похожа ли ситуация с де Голлем на ситуацию с Путиным? И да, и нет. Нет, потому что Путин никакой ни герой. Он никогда не был героем в том же смысле, что и де Голль, который олицетворял собой борьбу против оккупантов. Путин не виноват, просто не сложились обстоятельства. Но его ситуация похожа на ситуацию с де Голлем в том плане, что нарастает недовольство, особенно у молодых, потому что они более требовательны, более романтичны, они плохо переносят, когда им врут, когда их принимают за дураков. Взрослым тоже это не нравится, но взрослые в нашей стране привыкли к этому, потому что это происходит очень давно. А будут ли такие массовые протесты, что Путину придется уйти, я не берусь предсказывать. Просто не знаю. Но в чем-то ситуация похожа. Я недавно читал опрос общественного мнения. Там есть поразительные цифры. На вопрос «Считаете ли вы Путина честным» семь процентов отвечают «да». Это вообще невероятно, потому что 10 лет назад был бы совсем другой ответ.

— Если посмотреть в «Википедии», там описаны две ступени эволюции ваших взглядов на свободу слова в России. Сначала вы говорите, что она есть, потом через некоторое время утверждаете, что ее нет. Как вы думаете сейчас?

— Вообще «Википедия» — сомнительный источник информации. Я и сейчас скажу, что в чем-то свобода слова есть, а в чем-то ее нет. В таких изданиях, как «Новая газета», журнале The New Times свобода слова, конечно, есть. На «Эхо Москвы» не всегда, но, конечно, есть. На «Рен ТВ» у Максимовской, конечно, есть. Я сейчас разговариваю, у меня есть свобода слова? Не боюсь, что я выйду, и меня там ждет черный ворон? Не боюсь, и вы не боитесь. Свободы слова нет в более глубинном понимании. Ее нет в тех средствах массовой информации, которые контролируются властью, потому что у власти абсолютно циничное отношение к средствам массовой информации, и заключается оно вот в чем: чем меньше аудитория, тем больше свободы. Мало читают, мало смотрят, мало слушают. А как только мы выходим на большую аудиторию, это федеральные каналы «Первый», «Россия» и прочие, тут и возникает серьезный зажим. А это уже не свобода слова. Но в ее определении я ссылаюсь на замечательные слова одного из выдающихся членов верховного суда США, Оливера Уэнделла Холмса-младшего, который сказал: «Человек не имеет права кричать «Пожар!» в битком набитом кинотеатре только потому, что он хочет кричать «Пожар». Это ограничение свободы слова? Ограничение! И называется это ограничение ответственностью. Свобода слова требует ответственности. Ты отвечаешь за эту свободу. Ты не можешь просто так, как говорят, «лепить горбатого». Я знаю многих людей, которые говорят: «Если я не могу сказать, значит, у меня нет свободы слова». Если возникает какая-то ответственность, они говорят «Почему я должен отвечать? Хочу и говорю!». Ответственность и свобода идут рядом. Кто самый безответственный человек? Раб. Он вообще ни за что не отвечает. А самый свободный человек —  тот, который сам все решает. Но он же и самый ответственный.

— Прокомментируйте назначение Мединского и заодно Холманского.

— Вы хотите без мата? То, что касается Мединского, — это просто плевок в лицо российской культуры. Худшую кандидатуру представить себе трудно. Я не знаю, чем думали назначающие его товарищи. Но они вот так придумали. Вообще культуре в нашей стране не везет. Авдеев, который был до Мединского, — милый человек, но не более того. Он не ударил палец о палец, чтобы сделать в культуре что-то настоящее. Швыдкой все-таки был неплохим министром культуры, на мой взгляд. Но вообще с этим тяжеловато. А что касается начальника цеха, я долго думал, что Путин хочет этим сказать. Он хочет показать всем протестующим средний палец? Некоторые говорят «да». А я вот думал, если бы я был полпредом, и вдруг мне сказали бы, что этот тоже полпред... Это значит, что мы ничего не стоим, а полпредство вообще ничего не значит. Мне странно. Я, помимо того, что веду программу «Познер», на «Дожде» по воскресным дням веду вместе с Парфеновым передачу «Парфенов///Познер». В будущее воскресенье этот танкист у нас будет, и мы с ним поговорим.

Фото с сайта : Wikipedia

Источник: Волжская коммуна