Впервые с 2001 года представители предпринимателя Романа Абрамовича решились официально озвучить информацию о том, что 49% акций ОАО «Первый канал» принадлежат его структурам. В интервью обозревателю «Ъ» АРИНЕ БОРОДИНОЙ начальник управления по информационной политике компании «Миллхаус» (Millhouse LLC), управляющий активами Романа Абрамовича ДЖОН МАНН рассказал о том, как и по какой схеме господин Абрамович владеет «Первым каналом», почему эта схема менялась, а также опроверг появившуюся информацию о смене собственника крупнейшей телекомпании страны, 51% которой остается у государства.

— Почему вы решили дать интервью по поводу вашего отношения к акциям «Первого канала»?

— На этой неделе в газете «Ведомости» вышел материал, который вызвал у нас недоумение. Мы хотим объяснить свою позицию и, главное, подчеркнуть, что в управлении нашей собственностью ничего не изменилось. Наша доля на «Первом канале» осталась прежней.

— Но вы впервые почти за десять лет публично озвучиваете информацию о том, что именно вы владеет 49% акций «Первого канала». Все это время неофициально на медиарынке знали о том, что этот пакет, ранее принадлежавший Борису Березовскому, вроде бы контролирует Роман Абрамович. Но ни он сам, ни его представители, ни государственные чиновники, ни руководство телеканала никогда об этом не говорили вслух, а систематически уходили от ответов на подобные вопросы. Чего все так боялись?

— Это не совсем так. Вы, наверное, знаете, что в Англии сейчас идет судебный процесс между Романом Абрамовичем и Борисом Березовским. В том числе там оспаривается сделка по поводу стоимости приобретенного нами пакета акций тогда еще Общественного российского телевидения (ОРТ), которое сейчас переименовано в «Первый канал». Так что в том, что это наша собственность, секрета нет.

— Но этот факт скорее упоминается прессой среди прочего. через запятую. В России про вашу покупку акций ОРТ у Бориса Березовского вы никогда публично не говорили. Сейчас вы подтверждаете, что такая сделка была? Как вообще это происходило?

— Это было в 2001 году. Мы купили у господина Березовского пакет акций ОРТ в 49%, которые значились на компаниях ОРТ-КБ (38%) и ЛогоВАЗ (11%). Естественно, что эта покупка была оформлена не лично на Романа Аркадьевича, а в рамках принадлежащего ему бизнеса. Так мы делали и делаем всегда.

— Вы можете назвать сумму сделки с Борисом Березовским?

— Пакет у Бориса Абрамовича мы купили за $175 млн.

— По чьей просьбе Роман Абрамович покупал акции у Бориса Березовского? Источники «Ъ» утверждают, что эта сделка произошла по просьбе кремлевской администрации, когда президентом был Владимир Путин? И говорят, что это было его личным указанием.

— Об этом нас попросил сам Борис Абрамович. Он не мог управлять акциями своих компаний, поскольку находился за рубежом, в Лондоне. Там много было разных нюансов...

— Вы отрицаете, что тогда, в 2001 году, эта сделка между Романом Абрамовичем и Борисом Березовским была чисто политической?

— Мы подтверждаем, что это был развод партнеров — Березовского и Абрамовича. А политики тут не было.

— Судя по тому, что Борис Березовский судится сейчас с вами в том числе и потому, что, по его мнению, вы недоплатили ему денег за его активы, спрашивать, остался ли он удовлетворен полученной суммой, в общем, не имеет смысла...

— Но я хочу обратить ваше внимание, что эти претензии Бориса Березовского к нам появились спустя чуть ли не восемь лет после сделки по ОРТ.

— А чем вы это объясняете?

— Мы не можем сейчас говорить об этом подробно, поскольку находимся в рамках судебного процесса. И все комментарии по этому иску могут иметь влияние на суд.

— Давайте вернемся тогда к пакету акций ОРТ. За все эти девять лет, что вы являлись собственниками такого большого пакета акций крупнейшей телекомпании страны, да еще с участием государства, вы как-то принимали участие в ее жизнедеятельности или акции просто лежали мертвым грузом?

— До недавнего времени наши представители были и в совете директоров телекомпании, и мы получали от нее дивиденды.

- В каком объеме?

— Всего мы получали деньги от ОРТ, а потом уже и от «Первого канала» четыре раза. В 2004 году — 24,5 млн руб., в 2005-м — 21,5 млн руб., в 2006-м — 29,4 млн руб., в 2007-м — 38,25 млн руб. Всего — 113,66 млн руб.

— Неплохо, особенно если учесть, что при этом вы в канал своих денег вообще не вкладывали...

— Нет. Но там история была сложная. Дивидендов у нас могло быть и больше, но после кризиса 1998 года Борис Березовский заложил 13% акций ОРТ, чтобы канал получил $100 млн кредита в ВЭБе, и рассчитывать на выплаты мы уже не особенно могли. (После финансового кризиса в августе 1998 года у телеканала ОРТ резко упали доходы от рекламы. В суд с требованием банкротства телеканала подали несколько компаний, которым ОРТ не выплатило денег за производство телепрограмм. В конце декабря 1998 года президент Борис Ельцин подписал указ «О мерах господдержки АО ОРТ», и в январе 1999 года ВЭБ выдал ОРТ $100 млн кредита сроком на один год. В залог банк получил равный по стоимости пакет акций телеканала — 13% (по 6,5% со стороны государства и частных представителей) без права распоряжения ими и продажи. — «Ъ».) Кстати, года два назад этот кредит Эрнст выплатил.

— Все-таки выплатили?! Ведь история с этим кредитом была довольно громкая и абсолютно закрытая. Выплата выданного ОРТ на год кредита ВЭБа растянулась почти на десять лет. И государство закрывало на это глаза. Я знаю, что на «Первом канале» брали кредиты в других банках, чтобы перекредитоваться и выплатить этот долг. Но о том, что он уже выплачен, никто официально не говорил. Почему бы, кстати, вам, как акционерам, было не помочь телеканалу и не выдать им льготный кредит в $100 млн? Наверняка такие деньги у вас были.

— Повторюсь, гендиректор канала Константин Эрнст выплатил весь долг ВЭБу. Канал сам рассчитался по своим долгам. Мы помогали им советами (улыбается). А инвестиций в канал мы не делали, поскольку «Первый» сам зарабатывает на рекламе и является экономически эффективным предприятием. Другой вопрос, что мы обсуждали и продолжаем обсуждать дальнейшее развитие этого нашего бизнеса. В частности, в последнее время у нас было несколько идей, которые не сложились из-за финансового кризиса.

— А озвучить эти планы вы сейчас можете?

— Мы хотели создать на базе «Первого канала» крупный медиахолдинг. Об остальном говорить не могу, поскольку идеи воруют быстро, а это коммерческая тайна.

— Говоря «мы», вы имеете в виду планы Романа Абрамовича?

— Да, конечно. Но и другие акционеры нас тоже поддерживали.

— Но акционеров, судя по официальной информации, два — вы и государство. То есть государство было не против создания на базе «Первого» медиахолдинга?

— Вы правы. Но озвучивать детали я не могу, поскольку наша идея пока еще не умерла. И кстати, насчет мертвых активов. Как же эти акции можно считать мертвым грузом, если за эти годы стоимость «Первого канала» выросла в разы. Если вы, к примеру, купили дом за $100 тыс., а через десять лет он стоит значительно больше, какой же это мертвый актив?

— Актив, конечно же, более чем живой. Я имела в виду, что эти акции у вас просто лежали и вы не инвестировали в канал. Повторюсь, очень неплохо получилось: благодаря административному ресурсу, не вкладывая ни копейки в «Первый», вы получили огромный рост стоимости своих акций.

— Нас тащил рынок и профессиональная команда «Первого канала».

— Скажите, несколько лет назад была информация, что вы закладывали 25% акций «Первого канала» из своего пакета в Сбербанке?

— Такого не было никогда.

— В последнее время на рынке было много разговоров о том, что ваш пакет «Первого канала» продан, в частности, структурам Юрия Ковальчука. Причем я об этом слышала трижды. Впервые года два назад, тогда говорили, что структуры банка «Россия» покупали акции «Первого» небольшими частями. Последний раз о том, что господин Ковальчук купил «Первый канал», активно заговорили в октябре. Это так?

— Нет.

— Но Юрий Ковальчук предлагал вам продать ему акции «Первого канала»?

— Не предлагал. И у нас нет желания продавать наши акции. Слышать мы тоже много чего слышали... Про Ковальчуков много сейчас говорят. Возможно, потому, что они наиболее молодые и активные участники на медиарынке. Им много приписывают: желание купить «ТВ Центр», управлять рекламным рынком города Москвы и другие проекты...

— То есть за все эти годы никаких изменений в структуре собственности ваших акций «Первого канала» не было?

— Нет.

— И в управление вы этот пакет акций никому не передавали?

— Нет.

— Кто сейчас голосует на «Первом канале» вашими акциями?

— Иногда приходят наши представители, но чаще мы оформляем доверенность Константину Львовичу Эрнсту, чтобы он голосовал. Мы решаем это перед каждым советом директоров. Вот в ноябре будет очередной совет директоров, где в связи с назначением мэром Москвы Сергея Собянина будут переназначать председателя совета директоров «Первого канала», им должен стать нынешний глава аппарата правительства Вячеслав Володин. И вот чтобы всех успокоить, мы, может быть, снова там сами появимся — придет наш представитель.

— Когда вы покупали 49% акций ОРТ у Бориса Березовского, часть из них была оформлена на компанию ООО «Бетас», и именно она значилась в числе владельцев частного пакета акций. А почему у вас в Калмыкии было зарегистрировано две компании «Бетас»?

— Просто при регистрации произошла ошибка, пришлось регистрировать во второй раз. Сами понимаете, что тогда было в Калмыкии...

— То есть умысла тут специального не было, чтобы запутать следы и не дать впоследствии возможности оспаривать сделку Борису Березовскому?

— Я же сказал. Это была ошибка.

— А как и почему уже в 2002 году в числе акционеров «Первого канала» кроме компании ОРТ-КБ (24% акций) появились компании «Эберлинк 2002» (11%) и «Растрком-2002» (14%)?

— Это связано исключительно с организационными вопросами. Мы переоформляли много своих активов. Это обычная практика для многих наших бизнесов. В том числе и для «Сибнефти». Сначала это было связано с тем, что часть активов из Калмыкии были переоформлены на Чукотку, где, как известно, Роман Аркадьевич был губернатором. Потом он перестал им быть, и часть активов мы вновь стали переоформлять...

— ... И неожиданно они оказались почему-то в Санкт-Петербурге, а директором обеих компаний стала Елена Валентиновна Сорокина, однокурсница Владимира Путина по юридическому факультету ЛГУ. Скажете, что это совпадение?

— Это не совпадение. У нас есть еще несколько компаний, зарегистрированных в Питере. И подчеркну, что это все живые компании, не пустышки. Кроме того, на указанные вами компании кроме акций «Первого канала» записаны и другие активы. Я не буду их называть, но это вполне качественные наши активы. У нас сложная структура бизнеса.

— Ну а сам факт того, что компании Романа Абрамовича, зарегистрированные в Санкт-Петербурге, возглавляет однокурсница премьер-министра Владимира Путина, вам не кажется странным? Это можно считать случайностью?

— Эту компанию возглавляют очень профессиональные юристы, с которыми мы давно сотрудничали. Мы их давно знаем. А в Ленинградском университете училось много достойных юристов.

— И некоторые из них сейчас занимают высшие должности в стране, и, видимо, опять-таки по совпадению, вы сотрудничаете с их однокурсниками...

— Мой друг, однокурсник, тоже работает в Москве (Джон Манн окончил Гарвардский университет. — «Ъ») и возглавляет здесь очень крупную компанию. И у меня нет с ним связей.

— Да, но зато связь с однокурсницей Владимира Путина у вас самая прямая, она директор компаний, на которые записаны акции «Первого канала».

— Я повторюсь, это наше сотрудничество базируется исключительно на профессионализме этих людей.

— Пресс-секретарь премьер-министра Дмитрий Песков выступил в понедельник с заявлением, что государство является владельцем контрольного пакета акций «Первого канала» и не нуждается в дополнительном пакете через посредников. Но это заявление не только не проясняет ситуацию, а, напротив, добавляет интриги. Получается, что ничто не мешает частным лицам, в том числе и в окружении Владимира Путина, владеть акциями «Первого канала» из пакета в 49%. Ведь одно другому не противоречит: у государства будет оставаться 51%, а то, что может быть у неких частных лиц, его не касается...

— Ну мы не видим противоречия. Потому что 49% принадлежит нам и никому другому.

— Но вам что-то известно о том, что среди собственников «Первого канала» появились еще и другие люди из окружения Владимира Путина?

— Категорически это отрицаю.

— Что будет с вашим пакетом акций «Первого канала» дальше?

— Мы хотим развивать этот бизнес. Канал приносит прибыль, и немалую. Там серьезные суммы. Назвать их я не могу. Мы их не забирали, особенно после кризиса. Это наша принципиальная позиция. «Первый канал» в отличие от ВГТРК не получает дотаций из госбюджета, а развиваться на что-то им нужно. Поэтому мы не хотим сейчас забирать деньги.

— А Роман Абрамович лично интересуется делами «Первого канала»? Он вообще его смотрит?

— Смотрит, и часто. Романа Аркадьевича интересует любой бизнес, где вложены его деньги. И он ничего никому пока продавать не собирается.

— И все же, вы можете сказать, эти акции «Первого канала», которыми вы владеете, это политические акции?

— На тот момент, когда мы их покупали, это, возможно, так и было, но сейчас это чисто экономический интерес. И государство тоже может быть эффективным собственником. «Газпром», например, тому подтверждение.

— Однажды государство уже просило вас выкупить часть акций ОРТ. А если сейчас вас попросят поделиться своими акциями «Первого канала» с другими указанными государством бизнесменами, вы же не откажете?

— Что значит «государство»?

— Ну президент или премьер-министр?

— Нас могут попросить продать эти акции. Тогда будет произведена их рыночная оценка, и они будут проданы.

— Хотите сказать, что ориентироваться будете на бизнес-ценности, а не на политическое желание власти?

— Исключительно на рыночные ценности.

Источник: КоммерсантЪ