Выступая 25 января перед студентами журфака МГУ, Дмитрий Медведев заявил, что «у государства должен быть один сильный, полноценный канал, через который государство может доводить свою точку зрения», а в остальном «медийная поляна в целом должна принадлежать или бизнесу, или общественным структурам». По словам президента, власти сейчас работают над неким вариантом финансирования телеканалов «не за счет государственного бюджета», в результате чего в России «должно возникнуть телевидение, которое существует на независимые источники, но не на деньги олигархов».

Леонид Парфенов, журналист:

— Телевидение может быть любым по форме собственности. Важно, чтобы генеральные директора и другие теледеятели не ходили на летучки в администрацию президента. Даже госканал — не значит принадлежащий власти, о чем у нас почему-то забывают. Однако наша власть до сих пор находится в системе координат Михаила Суслова, который, снимая в 1964 году Алексея Аджубея с поста главреда «Известий», говорил: «Что это такое? Я открываю газету „Известия“ и не знаю, что в ней прочту». Что у нас понимается под общественным телевидением, я вообще не могу понять. Это просто название. У нас уже было общественное российское телевидение имени Бориса Березовского. Там шла самая жестокая информационная война, которая привела к поражению Юрия Лужкова на ближних подступах к Кремлю и воцарению Владимира Путина. Я вообще не понимаю, зачем нужны государственные газеты и телевидение. До тех пор пока власть будет считать возможным вмешиваться в эфирную политику, на всех телеканалах вместо журналистики будет властный пиар. Именно это мы и наблюдаем сегодня на всех новостных каналах безотносительно их формы собственности.

Эдуард Сагалаев, президент Национальной ассоциации телерадиовещателей:

— Телевидение должно принадлежать обществу и бизнесу. Но я убежден в том, что резко менять ту систему, в которой оно существует, нельзя. Пример: существуют телеканал ВГТРК и телеканал «Культура» — по сути, это один цех, где взаимосвязано абсолютно все. Предположим, что остался один госканал, остальные поделили, и ВГТРК и «Культура» больше не связаны. Это будет означать не просто полное падение уровня, а фактическую смерть для «Культуры». Общество, которому должно принадлежать ТВ, свою принадлежность к нему тоже должно обозначить абонентской платой. А если оно не готово платить, как считают многие, значит, и телевидение ему не нужно. Вариант, при котором гражданское телевидение могло бы успешно работать без чьей-либо помощи, возможен только в случае, если государство изначально даст ему бесплатную частоту. Но, правда, не факт, что такую помощь гражданское ТВ примет.

Ирина Петровская, журналист, телекритик, член Академии российского телевидения:

— Кому угодно, для этого и существует частное телевидение. Каким-то крупным корпорациям, медиахолдингам. Но бизнесу это будет интересно, только когда это будет сферой бизнеса, а не инструментом влияния. Тогда в какой-то степени будет гарантировано невмешательство владельцев в редакционную политику на политическом уровне. Пока я не вижу позитивных факторов, которые бы говорили, что государство намерено отстраниться от вмешательства в деятельность СМИ.

Источник: КоммерсантЪ - Денти