В гостях у «Частного корреспондента» известный журналист, бывший главред DailyOnline.ru Раф Шакиров. О политической ситуации в стране, о роли прессы и правилах игры на информационном поле с ним беседует шеф-редактор журнала «Журналист» Мария Владимирова.

— Раф Салихович, известно, что состояние журналистики отражает положение дел в обществе. В связи с этим какую проблему в современной журналистике вы считаете главной?

— Думаю, что одной из острейших проблем сегодня является проблема безграмотности. Это связано с общим падением профессионализма и с отсутствием какой бы то ни было конкуренции. Нет конкуренции — нет стимула для того, чтобы самосовершенствоваться и развиваться. А какая может быть конкуренция в России, где новости и информацию контролируют чиновники, государство? Взять хотя бы телевидение — есть пять центральных каналов, которые оказывают наибольшее влияние на умонастроение и на электоральное поведение аудитории. Что такое первый мультиплекс и почему за него так бьются? Все по-прежнему хотят, чтобы в каждом доме стоял декодер и нам продолжали бы промывать мозги, рисуя розовые картинки. За это сейчас, как и раньше, идёт серьёзная борьба.

Посмотрите на структуру собственности наших телеканалов — и вы ужаснётесь. В России действует практически абсолютная монополия на ведущие информационные каналы. У Первого канала форма собственности смешанная, контролирует его премьер-министр В. В. Путин. Канал «Россия 1» — государственный, финансируется он за счёт государственного бюджета, но при этом он спокойно выходит на рекламный рынок. В любой стране мира вам скажут, что это нечестная конкуренция. Дотированный проект не имеет права находиться на рынке свободной рекламы, так как он отбирает заказы и доходы у частных каналов, для которых реклама — это хлеб насущный. В других странах данные вопросы регулирует законодательство. У нас же, кроме закона о СМИ, который является одним из самых либеральных и свободных в мире и в то же время самым бездейственным, ничего нет. Можно сколько угодно ссылаться на закон о СМИ, но, простите, к нашей жизни он никакого отношения не имеет. Что, например, есть в Америке и чего не хватает нам? У них есть закон о доступе к информации. Любой честный налогоплательщик имеет право получить информацию, а чиновник обязан ему её предоставить.

— Любой человек, а не только журналист.

— Вот именно, любой человек. У нас такого закона нет. Поэтому чиновники отказывают журналистам в информации, не дают интервью, и делают это совершенно свободно. Для того чтобы хоть как-то изменить ситуацию в стране, нужно принимать рыночные законы, а именно закон, который бы ограничивал власть монополий.

В той же Америке пять каналов не могут принадлежать одному и тому же человеку или аффилированным с ним структурам. Если выяснится, что он через подставные фирмы контролирует несколько каналов, то это уголовно наказуемое дело. Такое дело возбудили в своё время в Италии против Сильвио Берлускони, но его пока спасает премьерский чин. Зачем принимаются такие законы? Чтобы зритель получил максимальное количество объективной информации. Это возможно, повторюсь, только в условиях здоровой конкуренции. Приведу пример, связанный с WikiLeaks. На наших каналах обсудили все подробности информационных сливов, связанных с другими странами, а про такого же рода информацию о России не было сказано ни слова, хотя этому посвящена достаточно большая часть в WikiLeaks. Так вот если бы мы жили в стране с нормальной политической обстановкой, обязательно, например, старое НТВ рассказало бы об этом. И, уверяю вас, у такого новостного выпуска была бы бешеная аудитория. И я бы туда ринулся. А по законам рынка: есть аудитория — значит, есть рекламодатели, а рекламодатели — это деньги.

— А как вы относитесь к поступку Леонида Парфёнова и тому, что он сказал на церемонии вручения телевизионной премии им. В. Листьева?

— Считаю это настоящим мужским поступком. Сказать об этом публично — на это нужна смелость. Жаль, что он говорил только о телевидении, поскольку то же самое творится в газетном мире и в интернет-сообществе. На первых порах наивные представители этой славной отрасли говорили: «Ну как же, интернет контролировать невозможно». Сейчас мы прекрасно видим, что есть специально нанятые люди, которые вас могут заклевать, если вы не так выступаете в своём блоге

Собственники сетевых ресурсов вынуждены считаться с властями. В противном случае их доступ на рынок будет ограничен. Ярчайший пример: Google выдал, попросту сдал, своего пользователя китайским властям, которые посадили его в тюрьму за антиправительственные высказывания. За это Google получил доступ на китайский рынок. Свобода одного человека против миллиардов долларов. Google выбрал деньги. Это у них, а у нас даже миллиарда долларов не надо — собственнику сетевого ресурса просто скажут: «Знаешь, дорогой, мы тебя закроем без суда и следствия». И что он сможет сделать?

Так вот каждый раз, когда мы говорим о свободе слова и о свободе доступа к информации, возникает целый комплекс проблем, первая из которых, безусловно, политическая. СМИ существуют свободно только тогда, когда есть реальная оппозиция, представленная в парламенте. Когда есть независимые СМИ, которые подпитывают эту оппозицию информацией. Тогда возникает борьба между двумя силами — оппозицией и властью. Только в таком обществе возможно очищение от коррупции, от нецелевого использования средств и т. д. Нам до такой системы как до луны, а может, и ещё дальше.

— то происходит с прессой сегодня? Есть ли СМИ, которым вы доверяете?

— Центральные телеканалы я не смотрю вообще, информацию достаю в основном из интернета. Я не являюсь поклонником какой-то одной газеты — сейчас нет издания, которое отражало бы мою точку зрения на происходящее в анализе экономической и политической ситуации.

— Вы ищете информацию в разных источниках. А что делать простому читателю, который верит всему, что говорится и пишется?

— Верить ни в коем случае нельзя. Если вы хотите добраться до истины — это большой труд, никто вам ничего не разжуёт. Вы должны сами во всём разобраться. А этого нельзя сделать, читая только одну газету «Правда» по утрам. Для того чтобы понять, где правда, нужно собирать всю информацию — читать и оппозиционную прессу, которая может что-то где-то перегибать. То есть чем больше у вас источников информации, тем более точную картину вы можете составить. Сколько бы ни говорили о том, что политика от нас далеко, — это абсолютная ерунда. Новости — это руководство к действию, поскольку они касаются лично нашего кармана. Например, заговорили о новых налогах — через год-полтора после выборов в России будут действовать новые налоги на имущество. Какой из этого можно сделать вывод? У вас осталось полтора года на то, чтобы привести свои дела в порядок. Например, записано на главу семьи слишком много имущества, его нужно диверсифицировать, иначе вы будете платить очень много, а в последний момент ничего переоформить уже не успеете, так как это долгий процесс. Вот вам новости и реальная жизнь.

— Есть ли ниша в журналистике, в которой сейчас, на ваш взгляд, можно свободно работать?

— Скорее всего, это будет либеральное СМИ, которое работает на экспорт. Возможно, это чуть ли не единственная ниша, в которой сегодня можно свободно работать. Всем остальным гораздо сложнее. Небольшая газета что-то сказала про любовницу Путина — её тут же закроют. Если та же новость появится в мелкой газете, она может пройти незамеченной. А вот «Известия», «Российская газета», «Коммерсантъ» — тут уже совсем другие правила игры, которые отчасти напоминают мне застой. Поэтому либеральному СМИ, работающему на Запад, должно житься легче — у нас всегда на экспорт даже Путин более разговорчив.

— Это точно. Раф Салихович, а что вы думаете о профессиональном уровне наших журналистов и журналистики в целом?

— Основы, к примеру, американской журналистики заключаются в том, что журналист в любой статье должен ответить на шесть основных вопросов: кто? что? где? когда? как? почему? Возьмите заметку, написанную нашим журналистом, — вы не найдёте в ней ответов даже на половину этих вопросов. И у нас так во всём: слышали звон, да не знают, где он. Особенно наши мэтры так любят работать. Где-то что-то услышали и сразу выдают, что они по этому поводу думают. Один коллега как-то сказал: «Наша задача — снаряды подносить, а уж куда стрелять — пусть руководство думает». Это одно из самых больших заблуждений, такой журналистики я никогда не понимал.

Источник: Частный корреспондент