На этой неделе Верховный суд одобрил проект постановления, которое разъясняет судьям практику применения закона «О СМИ». В проекте содержится много важных уточнений старейшего российского закона — например, за какую информацию СМИ будет нести ответственность, а за какую нет, что такое цензура, а также отвечают ли интернет-издания за комментарии читателей в форумах. Предполагается, что документ, который нашел поддержку журналистов, будет принят до конца апреля.

У российских законодателей в последнее время стало входить в моду косо поглядывать в сторону СМИ, придумывая, как бы подкорректировать документ, регулирующий работу журналистов. Не в последнюю очередь этому способствовало то, что закон о средствах массовой информации, принятый еще в 1991 году, серьезным изменениям за все время своего существования не подвергался. Это упущение неоднократно пытались исправить, причем в последний раз на закон о СМИ замахнулись единоросы, воспользовавшись недавними терактами в московском метро.

Несмотря на абсурдность предложенной ими идеи запретить журналистам передавать заявления террористов, очевидно, что за 19 лет, прошедших с принятия закона о СМИ, некоторые его положения давно требуют разъяснений. Причем помимо собственно журналистов в этих разъяснениях остро нуждаются судьи, которые рассматривают дела, касающиеся работы СМИ.

Для того чтобы разрешить неясные вопросы, Верховный суд подготовил проект постановления «О практике применения судами закона о СМИ». Первое чтение проект прошел на минувшей неделе, что вызвало одобрение представителей медийного сообщества. В то же время не все уверены в том, что постановление будет принято в том виде, в котором его рассматривал пленум Верховного суда — уж больно оно выходит благостным.

Во-первых, этот документ разъясняет, что любой интернет-сайт может распространять информацию, но ответственность за нее по закону о СМИ будут нести лишь те ресурсы, которые зарегистрированы как средства массовой информации. Что не означает полного освобождения от ответственности незарегистрированных сайтов — просто они будут нести ее по другим законам.

При этом нельзя будет отказывать сайтам в регистрации как СМИ. Для регистрации будет необходимо лишь желание издателя, причем желание абсолютно добровольное — никто заставлять регистрировать все сайты как СМИ не вправе. Лицензия на вещание при этом будет не нужна, поскольку интернет-ресурсы не используют технические средства эфирного, проводного или кабельного телерадиовещания. Это важное уточнение, которого в самом законе о СМИ, в силу неразвитости интернета в момент его принятия, естественно, не было.

Во-вторых, Верховный суд четко разграничивает СМИ и их читателей. Издания после принятия постановления больше не будут отвечать за сообщения, оставленные в комментариях и на форумах — точно так же, как они не несут ответственность за содержание передач, транслируемых в прямом эфире. («Лента. Ру» при этом обращает внимание читателей, что редакция все равно будет следить за соблюдением российского законодательства в комментариях на форуме).

Особое внимание Верховный суд уделил контенту. По закону о СМИ, издания не несут ответственность за информацию, полученную ими от информагентств, но обязаны давать ссылку на агентства при использовании их сообщений. Однако, как говорится в проекте постановления, даже если эту ссылку и не поставить, СМИ все равно не будут нести ответственность за такую информацию.

Один из важнейших пунктов проекта касается предъявления претензий к СМИ за высказывания чиновников — и вот тут, к сожалению, Верховный суд допустил двусмысленность. Известно, что многие политики любят подавать в суд на СМИ, которые приводят слова других чиновников — далеко не всегда лестные. Последний пример — иск Олега Митволя к Владимиру Жириновскому и телеканалу «Россия» за то, что телеканал показал (в прямом эфире, между прочим) то, как лидер ЛДПР обличает московских чиновников. В проекте постановления есть упоминание таких эпизодов, однако исходя из позиции ВС, ответственность за цитирование чиновника со СМИ будет сниматься лишь в том случае, если его выступление было официальным. Таким образом если, чиновник просто дал интервью, а СМИ это интервью опубликовало, журналист будет нести за него всю полноту ответственности.

Еще один спорный, однако не менее важный аспект содержится в пункте о распространении сведений о личной жизни граждан. Согласно закону о СМИ, такие сведения (в том числе, добытые при помощи скрытой техники) без согласия гражданина можно распространять лишь в том случае, если это необходимо для защиты общественных интересов. К общественным интересам, как уточняет ВС, относится лишь «потребность общества в обнаружении и раскрытии угрозы демократическому правовому государству и гражданскому обществу, общественной безопасности, окружающей среде».

Таким образом суд отделил папарацци, которые охотятся на звезд ради удовлетворения любопытства своей аудитории, и журналистов, занимающихся не всегда открытым сбором информации о не всегда законной деятельности политиков. Политические деятели вообще удостоились отдельного упоминания в проекте постановления: судьям предписано более внимательно относиться даже к «весьма спорным» фактам, упомянутым в СМИ, которые способны оказать влияние на обсуждение в обществе вопросов, связанных с их деятельностью. Однако выделяя политиков в особую категорию, ВС упускает из виду то, что многие чиновники формально не являются политическими деятелями, хотя их деятельность представляет не меньшую общественную значимость.

Нельзя не упомянуть и то, что ВС расширил понятие «цензура», которое в законе о СМИ объясняется лишь как «требование от редакции со стороны должностных лиц, госорганов, организаций, учреждений или общественных объединений предварительно согласовывать сообщения и материалы (кроме случаев, когда должностное лицо является автором или интервьюируемым), а равно наложение запрета на распространение сообщений и материалов».

Как поясняет проект постановления, журналисты совершенно не обязаны предоставлять на согласование интервью с каким-либо должностным лицом и имеют право самостоятельно подвергать его редактуре. Не искажая, разумеется, смысла его слов. При этом главный редактор имеет право требовать обязательного предварительного согласования материалов (и это не является цензурой), а вот учредитель может выдвигать такие требования лишь в том случае, если такая возможность предусмотрена в уставе СМИ.

Впрочем, оговаривается ВС, цензура в России все же возможна — в случае введения чрезвычайного или военного положения.

Всего в проекте постановления 34 пункта, многие из которых не менее интересны, чем перечисленные выше. Например, тот, что обязывает суды при рассмотрении дел о злоупотреблении свободой СМИ изучать не только слова и выражения, но также контекст и общественно-политическую обстановку. Или тот, который напоминает судьям, что юмористический и сатирический жанр в СМИ допускает большую степень преувеличения и даже провокации при условии, что общество не вводится в заблуждение относительно фактической стороны дела.

В целом, проект получил одобрение со стороны специалистов. «Обычно такого рода документы мы привыкли видеть ужесточающими, и у нас были определенные опасения, когда мы только получили этот проект. Но ознакомившись с ним, члены комиссии и эксперты были приятно удивлены, насколько взвешенным оказался подход как к СМИ, так и к интересам общества», — приводит «Московский комсомолец» слова своего главного редактора, а заодно и председателя комиссии Общественной палаты Павла Гусева.

«Главное, чтобы окончательный вариант постановления был принят в том виде, в каком его одобрил пленум ВС», — вторит ему через «Коммерсант» секретарь Союза журналистов России, один из авторов действующего закона о СМИ Михаил Федотов. Впрочем, у радости от грядущего принятия столь важного документа есть легкий оттенок грусти. Как заключил в беседе с «Российской газетой» журналист Александр Архангельский: «Мы живем в мире, где приходится радоваться, что дважды два — четыре».

Ярослав Загорец

Источник: Lenta.ru