В Национальном пресс-клубе состоялась пресс-конференция по интервью порталу Nur.kz руководителя следственной группы антикоррупционной службы Сакена Таубалды, ведущей расследование в отношении деятельности председателя правления Союза журналистов Казахстана Сейтказы Матаева и директора агентства КазТАГ Асета Матаева. С комментариями по каждому из пунктов заявления следователя выступили адвокаты подозреваемых Мадина Бакиева, Андрей Петров и член правления Союза журналистов Ермурат Бапи.

По мнению спикеров, следователь нарушает право Сейтказы и Асета Матаевых на защиту, игнорирует требования закона о проведении всестороннего и объективного расследования, а также разглашает свои выводы в СМИ, настраивая людей и журналистов против подозреваемых. По их словам, следствие пользуется тем, что защита не имеет возможности обнародовать свое видение ситуации, так как адвокаты дали подписку о неразглашении тайны следствия, поэтому им приходится опровергать и оспаривать уже озвученные следствием данные.

Каждый абзац интервью следователя Таубалды был прокомментирован коллегами и представителями Матаевых. Только на озвучивание выводов адвокатов ушло более часа времени, а пресс-релиз занял пять страниц, на каждый пункт были сделаны критические замечания и приведены контрдоводы.

Заявления, сделанные С. Таубалды публично, т. е. с использованием средств массовой информации (сайта Nur.kz) свидетельствуют не только об игнорировании им действующего законодательства РК, в частности, права подозреваемого на защиту, требования проведения всестороннего и объективного расследования, но и об отсутствии элементарной логики.

В частности, С. Таубалды заявил:
«Кальянбеков, Берсебаев, Арпабаев и Казангап, сотрудник Комитета Байбосынов и главный директор по стратегическому управлению „Казахтелекома“ Маханбетажиев злоупотребляли своими полномочиями, продвигая интересы „Национального пресс-клуба“ (НПК) и агентства „КазТАГ“ при проведении тендеров на получение госзаказа»

В чем заключается их злоупотребление если они не получили не взяток и откатов от Матаевых и соответственно не имели заинтересованности в продвижении НПК и КазТАГа? Конкурсные процедуры проведены в соответствии с законом РК о государственных закупках, содержание которого должно быть С. Таубалды известно в силу его профессиональных обязанностей и профильного образования. Следствием это не доказано не по одному эпизоду.

Далее, С. Таубалды заявил:
" Матаевы, находясь в преступном сговоре, похитили более 312 миллионов тенге. Из чего сложилась эта сумма: у Комитета было похищено 169 миллионов, у «Казахтелекома» −143,9 миллионов."

Сейтказы Матаев уклонялся от уплаты налогов — не уплачено в общей сложности 300 миллионов тенге. К слову, 47,1 миллионов из этих средств Матаев-старший возместил.

Хотим подчеркнуть, что суммы по Комитету и Казахтелекому высосаны из пальца так как не подтверждены ни одним документом и на них были сделаны заказные экспертизы без всесторонненго и объективного анализа.

По второму вопросу следствие изначально изолировало С. Матаева и ограничило возможность к полноценной защите при этом в начале уголовного дела не изъяло первичную документацию, которая имелась в распоряжении НПК о чем имеется видео подтверждение. Налоги уплачены в полном объеме за весь период, о чем имеется подтверждение, но не 300 млн. как это хотелось видеть следствию.

С. Таубалды в публикации на Nur.kz публично заявляет:
«Допустим, звонят сотрудники „Казахтелекома“ в газету N и просят разместить там свою статью. Тариф за это составляет 1000 тенге. Сотрудники говорят „ОК“, запишите на пресс-клуб, оплата пройдет позже. Так они размещают какое-то число материалов.

Через полгода появляется Матаев и говорит, что услуга стоит не одну, а две тысячи тенге. Договор между „Казахтелекомом“ и „НПК“ заключается по такому тарифу. После Матаев идет в газету N, где просит сделать ему небольшую скидочку, так как и так работает почти в убыток.

Скидку делают и стоимость размещения снижается, допустим, на 300 тенге. Итого, Матаев забирает себе 1300 тенге с каждых 2000 тенге. Цифры в деле, разумеется, другие, но общий принцип такой же».

Однако при этом он совершенно не помнит о том факте, что все правоотношения НПК с Казахтелекомом и Комитета с Казтагом подтверждаются договорами в которых четко прописаны условия, обязательства, сроки, процедуры и стоимость если они выполняются соответственно идет оплата если нет посылается письмо уведомление затем подается досудебная претензия и соответственно суд. Ни от кого из Вышеуказанных лиц такой процедуры не было не было даже звонков с претензиями на выполнение условий договора.

Бизнес есть бизнес и если стоимость услуг и условия устраивают стороны, они заключают договор. Со скидкой ли без нее ни кого не интересует, главное чтобы условия заключенного договора были исполнены, что и было сделано. Не Таубалды решать сколько и как зарабатывает предприниматель, это решает бизнес его дело расследовать а не давать оценку взаимоотношениям в предпринимательской сфере.

С. Таубалды:
«Следователь рассказал, что техническая спецификация госзаказа Комитета связи была составлена так, что выиграть тендер мог только „КазТАГ“ Асета Матаева.

„По договору «КазТАГ» должен был готовить и размещать материалы о деятельности государства в области внутренней и внешней политики, укреплению институтов финансовой сферы, социально-экономической и общественно-политической жизни страны“.

Техническая спецификация составляется заказчиком, а преимущество КазТАГа — в его партнерах за рубежом. Являясь следователем С. Таубалды обязан знать такие вещи, также как и знать закон о государственных закупках, чтобы делать выводы в соответствии с законом. Если потенциальный поставщик соответствует требованиям Закона о гос. Закупках то его и выбирают реальным поставщиком, если нет — то отклоняют его заявку. К сожалению, исходя из его оценки конкурсных процедур Казахтелекома и Комитета можно сделать вывод что следователь в данном вопросе не компетентен.

Аналитические материалы выпускались и готовились в полном объеме о чем свидетельствуют акты выполненных услуг и творческие отчеты, подписанные представителями Казахтелекома и Комитета и если у Казахтелекома и Комитета имелись претензии к выполнению услуг они должны были быть каким то образом озвучены или переданы НПК и КазТагу. Ничего этого сделано не было.

Демонстрируя некомпетентность даже в тех областях, в которых он обязан разбираться по долгу службы, С. Таубалды, тем не менее, берет на себя функции эксперта- филолога (не обладая при этом специальными знаниями и документами, подтверждающими право заниматься подобной деятельностью):

„Фактически же они публиковались единицами, иногда вообще не размещались“, — говорит Сакен Аманжолович.

Он пояснил, что во время сдачи отчетов по указанию Асета Матаева в акты выполненных работ включались все подряд новостные сообщения и статьи, кроме криминальных сводок. Главное, чтобы по объему совпадало. Подписывались такие акты руководством КСИИ практически без проверок. В целом ущерб по этому эпизоду составил 169 миллионов тенге»

Для проведения оценки необходимо назначать филологическую экспертизу с привлечением соответствующих специалистов и экспертов, которая и даст оценку объему содержанию и количеству чего С. Таубалды сделано не было, а сам он не обладает квалификацией, позволяющей делать такие выводы.

«Все деньги, которые поступали в „КазТАГ“, Асет Матаев перечислял в пресс-клуб, где уже его отец их обналичивал и переводил на счета родственников. Последние тратили эти средства на свои нужды — ходили в рестораны, совершали покупки в магазинах, оплачивали учебу за рубежом и в элитном детском саду»

Между ТОО МИА КазТАГ и 00 «НПК» существовали договорные отношения. ОО «НПК» является учредителем ТОО МИА «КазТАГ». Утверждение об обналичивании и переводе на счета родственников является заведомо ложной информацией с учетом отсутствия всей бухгалтерской документации 00 «НПК» в антикоррупционной службе.

После того, как С. Таубалды лишил С. Матаева возможности осуществлять свою защиту и доказывать свою невиновность, он заявляет, что:

«Сейтказы Матаев не смог предоставить следствию бухгалтерскую документацию. Ее пришлосъ восстанавливать: были проведены встречные проверки во всех печатных изданиях, с которыми у „НПК“ были взаиморасчеты в 2011—2013 годах. Полицейские изъяли все договоры, акты выполненных работ, счета-фактуры и другие документы. Так по крупицам мы и собрали бухгалтерию „НПК“.

Следствие отказалось принять бухгалтерскую документацию, и в подтверждение имеется видеозапись изъятия, а не отказ Матаева ее предоставить, как это преподносит С. Таубалды. Полицейские изъяли малую часть документации, так как полный ее объем полностью доказывает невиновность С. Матаева, что никак не устраивает следствие. В данном заявлении С. Таубалды сам указывает на то, что изъяли документы по взаиморасчеты 00 „НПК“ только за 2011—2013 год, и только по взаимоотношениям с печатными изданиями по АО „Казахтелеком“.

С. Таубалды:
„В конечном итоге нами была проведена экспертиза, которая установила, что у «Казахтелекома» было похищено 143,9 миллионов тенге“, — сказал следователь»

Данное заявление С. Таубалды также является заведомо ложным, т. к. экспертами дан ответ о наличии разницы по договорам с печатными СМИ. Экспертиза без первичной документации носит формальный характер, так как не предоставляет всей картины соответственно не может называться ни экспертизой, ни аудитом а лишь анализом имеющихся у следствия документов. Это все равно, что устанавливать причину смерти от пулевого ранения в область сердца по имеющемуся у эксперта отрезанной руке. Какова в этом случае будет полнота и достоверность такой экспертизы?

С. Таубалды:
«Адвокаты говорят, что восстановление документов у них заняло три месяца. Ну так следствие шло пять месяцев, плюс на ознакомление с материалами отводился еще месяц. Почему тогда они не предоставили документы раньше, например, в апреле или мае, когда проводились экспертизы по делу? Сейчас же адвокаты заявляют о нашем отказе принять их документы, однако нигде не говорят о том, почему им было отказано»

При этом С. Таубалды не упоминает, что рассматриваемый период 5 лет и восстановить такой объем информации даже за 3 месяца — это огромная работа целой команды которая была проделана.

Также он не упоминает, что он был предупрежден о том, что идет восстановление этой бухгалтерии и мог дать соответствующую возможность и время для ее предоставления тем, более зная, что Матаевы находятся под домашним арестом и у них нет полноценной возможности собирать имеющуюся документацию.

Напомним: С. Таубалды сам же и ограничил возможность С. Матаева осуществлять свою защиту с предъявлением всех необходимых документов. Кроме того, С. Таубалды в силу его образования и профессиональных обязанностей должно быть известно, что законом не установлен срок, в который подозреваемый должен предоставить доказательства своей защиты в период проведения досудебного расследования. Равно как и не говорится там о том, должен ли подозреваемый сделать это сразу, через месяц, через два или через пять. В отличие от прямого указания на обязанность следователя соблюдать права подозреваемого, гарантированные Конституцией РК.

Из этого можно сделать вывод, что С. Таубалды не был заинтересован в полном и объективном следствии, а выполнял лишь поручение по дискредитации Матаевых.

С. Таубалды:
«За 2011—2015 годы ОО „НПК“ получило доход от сдачи в аренду, размещения рекламно-информационных материалов и оказания прочих услуг денежные средства на сумму 1,3 миллиардов тенге, из которых 307,6 миллионов тенге он перечислил своим родственникам и знакомым. С указанных сумм Матаев должен был оплатить налоги в бюджет», — отметил Сакен Аманжолович.«

Данное утверждение является заведомо ложным в виду отсутствия у следствия всех бухгалтерских документов. Оборот составил 1,3 миллиарда. 307, 6 миллионов родственникам — полная чушь так как восстановленные документы, которые следствие отказывается приобщать к делу, прямо доказывают другое.

Кроме того, данная сумма отправлена на развитие НПК, финансовую помощь и поддержку партнеров за рубежом. Все налоги по данным транзакциям в полном объеме оплачены.

С. Таубалды:
«В результате было установлено, что подозреваемый за 2011—2015 годы не заплатил налог на сумму свыше 300 миллионов тенге».

Без полноценной судебно-экономичской экспертизы, которую следствие во главе с Таубалды отказывается проводить данная цифра высосана из пальца. Получается, что С. Таубалды взял на себя функции не только эксперта-филолога, но и эксперта-экономиста — опять-таки, не имея на то должной квалификации и полномочий. А также умышленно проигнорировал требование о полноте, всесторонности и объективности расследования.

Далее С. Таубалды заявил:
«Уже после перевода под домашний арест Матаев начал игнорировать следственную группу — с 23 февраля он не участвовал ни на одном следственном действии, постоянно ссылаясь на состояние своего здоровья...

В результате мы были вынуждены провести судебно-медицинскую экспертизу, которая подтвердила, что Матаев может участвовать в следственных мероприятиях. Но и после этого он ни разу не явился на следственные действия. С материалами дела он ознакамливался дома», — говорит Таубалды.«

Судебно-медицинская экспертиза в отношении С. Матаева была проведена и она подтвердила, что в случае если следственные действия могут вызвать психологические или эмоциональные расстройства которые повлекут повышение артериального давления то они категорически запрещены и об этом Таубалды прекрасно знал, однако намеренно выставляет С. Матаева уклоняющимся от них.

Кроме того, он прекрасно знал о том, что С. Матаев неоднократно находился на лечении в кардиоцентре в связи с его состоянием здоровья, о котором С. Таубалды тоже намеренно умалчивает. Всему этому имеются больничные листы, справки от лечащих врачей и т. д. которые у следствия также имеются.

В силу своих должностных обязанностей, С. Таубалды обязан знать, что каждый гражданин РК имеет право на охрану здоровья и получение медицинской помощи. Кроме того, ему должно быть известно об ответственности за неоказание помощи и оставление в опасности (а показатели давления, зафиксированные у С. Матаева, прямо указывали на опасное для жизни состояние). Также С. Таубалды обязан знать о том, что для госпитализации пациента в медицинское учреждение имеются четкие показания, без наличия которых человеку в госпитализации будет отказано. И в конце концов, ни один вызов «скорой помощи» С. Матаевым не был зафиксирован как ложный — все основания для обращения за экстренной медицинской помощью подтверждаются сигнальными листками скорой и заключениями врачей.

В заключении отметим, что Таубалды намеренно создает из Матаевых в глазах общественности преступников, так как не имеет соответствующей доказательной базы и ему не с чем идти прокуратуру. Остается лишь использовать заказные материалы и таким образом формировать общественное мнение в наиболее посещаемых ресурсах. При этом откровенно и демонстративно игнорируя действующее законодательство, прямо указывающее, что никто не может назвать человека преступником до приговора суда, а распространение заведомо ложных сведений, т. е. клевета с использованием средств массовой информации является уголовно наказуемым деянием. С. Таубалды не только сам игнорирует законы — он своими действиями демонстрирует пренебрежительное к ним отношение, чем самым внушает читателям того же Nur.kz ложную мысль о бессилии и бездействии законодательства РК и возможности безнаказанно его нарушать, особенно представителями правоохранительных органов.

Следствие проведено не в полном объеме и не объективно это подтверждается многочисленными ходатайствами защиты и его короткими отписками.

Действиям Таубалды по следствию в общем и по данной публикации в частности, а также лицам причастным к этому материалу, будет дана оценка и защита будет в ближайшее время реагировать соответствующим образом. Считаем данную публикацию введением общественности в заблуждение относительно данного уголовного дела.

Так же на пресс-конференции Ермуратом Бапи была озвучена, по его мнению, истинная причина преследования Матаевых: «Если бы Матаев Сейтказы обратился бы к нам (к следователям — ред.), мы бы простили его, как бы они его бы простили, если он виноват, нарушил (закон — ред.)? Получается, у него (у следователя — ред.) подход к этому делу «по понятиям».

Далее Ермурат Бапи высказал версию, что Матаевых преследуют лица из числа топ-чиновников, которые хотят при помощи конфискации имущества завладеть зданием Национального пресс- клуба, находящегося напротив Акорды.

«Там здание площадью 5,5 тысяч квадратных метров, это очень хорошее место, где больше никому не разрешается строить никаких зданий. Там хватает места, и много желающих построить себе офис, или еще что-то, но не полагается, потому что генеральный план Астаны подписан его рукой. А в генеральном плане здание пресс-клуба утверждено как существующее здание, и так как там больше нельзя строить, есть желающие завладеть этим зданием. Поэтому в уголовном деле появляется это здание, которое построено и сдано в эксплуатацию еще в 2006 году, хотя Матаеву инкриминируется преступная деятельность с 2011 по 2013 год. Вот пожалуйста — направленность, заданность и заказанность этого дела», — сказал Бапи.

На вопрос журналистов, какие прогнозы о ходе дела в суде могут дать адвокаты, Андрей Петров ответил, что, судя по тому, как предвзято идет следствие, несмотря на пристальное внимание со стороны общественности Казахстана и зарубежных СМИ, судебное разбирательство будет затяжным и тяжелым.

Источник: http://exclusive.kz/mataeva_presleduyut_radi_zdaniya_press_kluba