В уходящем месяце в сфере телерадиовещания произошли три заслуживающих внимания события. Во-первых, стал известен список зарегистрированных в Казахстане иностранных телеканалов, которые будут транслироваться в кабельных сетях. Правда, среди них не оказалось популярных телеканалов, которые казахстанцы смотрели раньше, и, наоборот, появились малоизвестные. Во-вторых, согласно постановлению правительства, с 19 января операторы кабельного вещания обязаны бесплатно ретранслировать 14 эфирных телеканалов. В-третьих, в январе исполнился год с момента принятия нового закона о телерадиовещании. Вокруг всего этого возникло множество непростых вопросов, на которые ответила исполнительный директор Национальной ассоциации телерадиовещателей (НАТ) Казахстана, член Комиссии по вопросам развития телерадиовещания при Правительстве Шолпан Жаксыбаева.
– Шолпан Ахметовна, почему регистрацию на территории Казахстана прошло всего 65 иностранных телеканалов? Откуда взялась эта цифра?
– Это не окончательный список, регистрация заканчивается 2 марта. По нашей просьбе Министерство культуры и информации, возможно, продлит срок. Во-первых, думаю, мировые телеканалы не успевают зарегистрироваться. Во-вторых, вряд ли их интересует крохотная казахстанская аудитория, чтобы они еще приезжали сюда и регистрировались. Как вы знаете, в прошлом году был принят новый закон о телерадиовещании, согласно которому иностранные телеканалы теперь сами должны обращаться в Министерство культуры и информации Казахстана с просьбой зарегистрировать их на нашей территории. А нужно ли им это?
– А раньше как было? Иностранные телеканалы всегда же присутствовали в кабельных сетях Казахстана, и каких-то ограничений в этом плане не было.
– Раньше было по-другому. Местные кабельные операторы просто подавали в акимат списки иностранных телеканалов, которые они транслировали в своих сетях, и сами несли ответственность за их содержание. По разным данным, в 16-ти миллионом Казахстане кабельное телевидение в лучшем случае смотрят 9 миллионов, а по некоторым источникам и того меньше – 3-4 миллиона. Для мировых телеканалов это мизер, поэтому, полагаю, им нет интереса идти на поклон к нашим чиновникам.
Помню, в Париже в офисе одного из крупнейших и популярнейших европейских телеканалов мы говорили о проблемах кабельных операторов. Чтобы вести предметный разговор, французские коллеги стали искать досье на Казахстан и не могли его найти. Долго рылись, потом пригласили русскоязычного сотрудника, и он говорит: «Где вы ищите Казахстан, Казахстан нужно искать в России» и открывает другую папку со списком кабельных операторов России и там находит Казахстан. Казахстан шел как приложение к России. У них 149 миллионов населения, из них 80-100 миллионов смотрят кабельное телевидение, а у нас каких-то несколько миллионов, и чтобы не заморачиваться, французы нас просто приплюсовали к нашим соседям. Это я к тому, что наши новые требования по регистрации иностранных телеканалов могут оттолкнуть многих из них, и мы их не увидим. Кто пострадает? Пострадает население.
Уже сегодня нет в списке ряда раскрученных, популярных телеканалов, которые раньше вещали у нас. Например, RenTV, НТВ, Euronews, BBC, Евроспорт, Fashion TV, National Geographic, Foxlife, Nickelodeon, Cartoon Network. И, наоборот, появились малоизвестные казахстанскому зрителю каналы, которых у нас не было. Конституция нашей страны гарантирует доступ населения к информации. Нравится человеку Euronews – пусть получает, смотрит, но, к сожалению, наш закон искусственно создает никому не нужные препятствия. Думаю, есть смысл продлить сроки регистрации иностранных телеканалов хотя бы на несколько месяцев и дать возможность зарегистрироваться всем желающим.
Среди приятных неожиданностей я бы отметила появление в списке телеканала «Дождь». Раньше, помнится, операторы КТВ шарахались от него, как черт от ладана.
– Прошел ровно год с момента подписания Президентом первого в истории Казахстана закона о телерадиовещании. Помнится, на стадии разработки вы сильно критиковали его. Как повел себя закон на практике, оправдались ли ваши опасения?
– Не сыпьте соль на рану… Это, можно сказать, исторический документ, потому что никогда раньше отрасль телерадиовещания не регулировалась специальным законом. С одной стороны, это даже хорошо, а с другой, закон очень противоречив. В ходе его подготовки мы проводили множество различных независимых экспертиз, в том числе антикоррупционную, экономическую и все они показали его несостоятельность. Мы били в колокола на всех уровнях, писали в Мажилис, Сенат, ОБСЕ, Президенту о том, что закон в таком виде принимать нельзя, что решения по развитию отрасли принимаются в закрытом режиме, что отрасль монополизируется государством. Продвигали интересы участников НАТ, интересы населения, чтобы у всех был доступ к казахстанским, в том числе региональным и иностранным телеканалам. Отстаивали их независимость, протестовали против монополии государственного оператора, говорили, что эта отрасль должна регулироваться независимой комиссией по вопросам развития телерадиовещания. Но, к сожалению, многие наши предложения по улучшению закона не прошли, сегодня телерадиовещание находится в ведении Министерства культуры и информации. В итоге, мы пришли к тому, что наш зритель практически не смотрит отечественные каналы.
– И все же в такой сложной ситуации вам кое-что удалось отстоять.
– Да, конечно. К примеру, право всех существующих телеканалов, в том числе региональных, автоматически войти в цифровые мультиплексы. Давайте не будем забывать, в первоначальном варианте закона речь шла только о госканалах! Коммерческих, общенациональных и региональных там не было в помине. Не будем забывать совета, который тогдашний вице-министр дал региональным телеканалам – искать себя в интернете или становиться нишевыми. Не будем забывать клеймо, поставленное министром на них – «шашлычные на дорогах». Это о телеканалах, которые согласно соцопросам, смотрят 70-90 процентов населения в регионах.
В нашей Ассоциации 80 процентов – региональные телеканалы, поэтому мы всегда говорим об их интересах. Региональные телеканалы делают новости о проблемах, близких местным жителям. Им, по большому счету, не очень интересно, что происходит в Алматы или в Астане, им важно знать то, что касается их каждодневной жизни – построят ли у них школу, заасфальтируют ли дорогу, как решается трудовой спор на местном предприятии и так далее. В новостях и программах этих телеканалов всегда есть место зрителю, потому что они живут рядом с ним. А нам говорят, региональные телеканалы не нужны. Мы долго доказывали, что они имеют право оставаться и перейти в цифровой формат. А министерство было за то, чтобы в цифру перешли только крупные, общенациональные телеканалы, но мы отстояли свою позицию и в закон включили 42 статью, которая без всяких условий обязывает все существующие на сегодня телеканалы – общенациональные, региональные – включать в цифровые мультиплексы. Это то, что было добыто в «боях», это не просто так свалилось с неба.
А в кабельных сетях вообще предлагалось включать равное количество иностранных и отечественных телеканалов по принципу 50 на 50. Этот бред усилиями медийной коалиции в составе Интерньюс, фонда по защите свободы слова «Адил Соз» и НАТ удалось убрать из проекта. Другое дело, что лучше закон от этого не стал, но в тех обстоятельствах медийная коалиция сделала все возможное. Именно поэтому мне сегодня непонятна позиция операторов крупных кабельных сетей, ассоциации кабельщиков, присутствовавших абсолютно на всех обсуждениях законопроекта. Хочется сказать, а где вы раньше были? Почему не продвигали свои поправки, не предлагали своих решений, почему отмалчивались? Почему свои претензии предъявляете только сейчас, спустя год после принятия закона? Конечно, то положение, в котором сейчас пребывает отечественное ТВ, завидным не назовешь. Теперь вот решили одним махом эту ситуацию исправить.
– Имеете в виду обязательную трансляцию кабельных телеканалов?
– Да. Когда чиновники заявили о новом законе и о том, что его главной целью станет поддержка отечественных телеканалов, появилась надежда. Но почему-то меры, предусмотренные законом, как будто ставили обратные задачи – лицензии и частоты у телеканалов отбирают, ставят всех в полную безальтернативную зависимость от оператора – госмонополиста Казтелерадио, обкладывают повышенными требованиями по созданию собственного контента, развитию языка и при этом говорят: «А теперь ни в чем себе не отказывайте. Развивайтесь!». Единственным послаблением такой суровой отеческой заботы стала мера по обязательной трансляции отечественных телеканалов в кабельных сетях. И буквально перед Новым годом, 28 декабря, выходит постановление правительства, утверждающее 14 обязательных телеканалов, из них 8 – государственных и 6 частных, которые с 19 января должны транслироваться во всех кабельных сетях, в эфире и по спутнику.
– Что здесь плохого?
– Понимаете, у нас искажена модель кабельного вещания. Если, допустим, завтра я открою кабельную сеть, проложу трубу, то до тех пор, пока я не заключу договор с телеканалами и не куплю у них программы, моя труба останется пустой трубой. Поэтому кабельные операторы платят телеканалам, чтобы купить у них контент. Таким же образом наши кабельные операторы поступают с российскими телеканалами, выплачивая им огромные деньги за то, чтобы у нас в кабельной сети были и РТР, и НТВ, и РенТВ, и ОРТ… Платят иностранцам, чтобы у нас был Евроспорт, Nickelodeon, ВВС и так далее.
А у нас наоборот. На протяжении 15 лет крупные кабельные операторы ежемесячно взимали с наших телеканалов от 700 000 до 1 200 000 тенге за то, чтобы они присутствовали в их сетях. Насколько я знаю, госканалы платили по 700 тысяч, коммерческие каналы более миллиона. И вот закон приводит все это к общему знаменателю, говорит, в целях развития отечественных телеканалов и доступа к ним всех граждан, никто никому не должен платить, вы, эфирные каналы, должны транслироваться бесплатно во всех кабельных сетях. И устанавливает обязательный пакет таких телеканалов, среди которых «Хабар», «Ел Арна», «Балапан» и так далее, всего 14.
Намерения, в общем-то, благие, небольшие кабельные компании в регионах встретили это известие спокойно, если не с радостью, но крупным кабельным операторам такое постановление, естественно, не понравилось, отсюда проблемы. Вместо того, чтобы как раньше транслировать региональные версии телеканалов, кабельщики решили брать сигнал с «Отау ТВ», не имея при этом письменного согласия телеканалов на трансляцию своего сигнала.
– А в чем разница?
– Разница огромная. У многих коммерческих телеканалов в регионах работают региональные представители, осуществляющие региональную врезку рекламы. Раньше операторы спокойно транслировали эту региональную версию. Другими словами, крупные кабельные операторы пытаются сделать все, чтобы не исполнять закон, а если исполнять, то ненадлежащим образом, не заключают договора с эфирными телеканалами, как требует того закон.
– То есть возникает конфликтная ситуация между эфирными телеканалами и кабельными сетями…
– Совершенно верно. И на данный момент тема трансляции обязательных телеканалов является самой актуальной. Кабельные сети у нас разные, есть крупные – в крупных городах и они являются монополистами, есть мелкие в небольших городах. Последние всю жизнь платили «Хабару», «Казахстану» и «Ел Арне» за право транслировать их в своих сетях. Вот такая искаженная модель.
В любом государстве модель должна быть одна – кабельные сети либо платят, либо не платят. А у нас как-то выборочно, исторически так сложилось, и мы постоянно говорим об одних и тех же проблемах вот уже много-много лет. Контент создают эфирные телеканалы, поэтому кабельщики не должны брать с них плату за их же продукцию. Что они будут показывать, если у них не будет казахстанского наполнения? Российское, иностранное? А как же то, что смотрят его граждане Казахстана?
В любом государстве существует пакет каналов, обязательный для трансляции во всех сетях телерадиовещания. Это часть госполитики, нравится нам это или нет, это то, что дает возможность сформировать единое информационное пространство, то, что позволяет создать, если хотите, национальную идентичность. И придумано это было в Америке в прошлом веке, когда обнаружилось, что в кабельных сетях операторы сплошь транслируют развлекательные телеканалы, нет места официальным сообщениям, новостным лентам, образовательным и культурным программам. Правительство обязало всех операторов транслировать так называемый пакет must carry, что означает «должны транслировать». Если не будете транслировать, бизнес ваш закроется. Это все равно, что обязать магазины иметь POS-терминалы, это элементарное требование. Тем не менее, и тогда это было воспринято в штыки.
Позже этот опыт переняли практически все цивилизованные страны. Сейчас в России обязательный пакет состоит из 8 телеканалов, в Украине более 30, а в некоторых землях Германии чуть ли не половина транслируемого пакета. Помимо того, что эти телеканалы обязательны к трансляции, операторы в своем пакете должны поставить их на первые кнопки, но большинство идет пока вразброс.
– Не кажется ли вам, что это требование уже перебор? Ведь кнопки можно перенастроить, и все каналы переставить как тебе угодно.
– Это уже не ко мне. Как говорится, закон суров, но это закон. А наш не только суров, но еще антирыночен, и об этом мы говорили во всеуслышание с самого начала. Я вообще полагала, что закон о телерадиовещании нам не нужен, практически все взаимоотношения в нормальном обществе регулируются Гражданским, Уголовным кодексами, также у нас есть законы о СМИ, о лицензировании, об авторских и смежных правах. Но коль его приняли, мы, как законопослушные граждане, будем его исполнять, в частности члены нашей Ассоциации.
Понятно, фактически этот закон занимается переделом рынка, пытается часть вины чиновников за неэффективную информационную политику перенести на субъекты рынка телерадиовещания, и теперь крупные кабельные операторы должны расплачиваться за то, что когда-то официальные лица закрыли глаза на то, что они взимают с каждого телеканала по миллиону тенге ежемесячно. Представьте, вам в течение 15 лет ежемесячно платят по миллиону и вдруг говорят, извините, мы, оказывается, не должны были платить. Это никому не понравится. Нормальные правила игры нужно было устанавливать с самого начала, а сейчас ломается рынок, это очень болезненный процесс.
Ко всему прочему, закон о телерадиовещании высококоррупциогенный, в нем не предусмотрены механизмы контроля над денежными средствами. Например, на программы развития цифрового телерадиовещания из госбюджета, то есть из нашего с вами кармана, выделен 51 миллиард тенге, но как расходуются эти средства, не понятно. Почему Казтелерадио ввело систему условного доступа, где, в каком законе это прописано – никто не знает. Сейчас многострадальная отрасль телерадиовещания регулируется двумя министерствами – культуры и информации и Министерством транспорта и коммуникации, и это тоже создает проблемы. Удваивается армия чиновников, а концов какого-либо решения не найти. В итоге мы теряем казахстанского зрителя, у нас нет притока новых зрителей в лице наших детей, внуков, они казахстанские каналы называют отстоем. Это нормально?
– Не слишком ли вы драматизируете ситуацию? Сейчас растет новое интернет-поколение, которое все новости, всю информацию смотрит во всемирной паутине, им телевизор уже давно неинтересен.
– Но вы же бабушку 70-80 лет не посадите за Интернет, у нее старые привычки потребления информации, она как сидела, так и будет сидеть перед эфирным телеканалом и ей, как гражданке Казахстана, мы обязаны предоставить доступ к ним, хотя бы к этим 14 телеканалам. У меня мама, допустим, до сих пор смотрит эфирное телевидение, 5-6 каналов, где идут ее любимые сериалы, и это ее вполне устраивает. Кабельное или спутниковое телевидение не хочет устанавливать, вот такая психология у пожилых людей. То же самое можно сказать о пенсионерах, инвалидах и других социально уязвимых слоях населения, которые не могут позволить себе смотреть дорогое по их меркам телевидение, поэтому смотрят доступное эфирное. И вот на это эфирное телевидение Казтелерадио вразрез Конституции и здравому смыслу поставило систему условного доступа.
– Вы об этом закрытом решении упоминали?
– Да, именно о нем. Национальный оператор телерадиовещания АО «Кателерадио» ввел систему условного доступа (СУД) в эфирных сетях цифрового телевидения в пяти городах Казахстана – Алматы, Астане, Караганде, Жезказгане и в Жанаозене. То есть зашифровал в эфире сигнал и теперь, чтобы его получать, человек должен купить приставку только в тех фирмах, которые авторизованы Казтелерадио.
В Караганде предприниматели закупили приставки, просертифицировали их и стали продавать населению с теми же техническими параметрами, но в два (!) раза дешевле тех, чем торгуют дилеры Казтелерадио. Люди купили, установили и стали получать 30 телеканалов в отличном качестве, то есть цифровое телевидение. А 4 декабря сигнал с экранов исчезает, они переключают туда-сюда, везде надпись «Канал закодирован». Они бегут к продавцам, те подтверждают, что приставки работают. Тогда они обращаются в Казтелерадио и им отвечают, да, 4 декабря мы ввели в эфирную сеть систему условного доступа. «А почему вы это сделали, ведь у нас по закону открытая телевизионная сеть в эфире должна быть? Что нам теперь делать?». Отвечают: «Выкидывайте эти приставки и покупайте у дилеров Казтелерадио». Почему именно эти? Потому что только в них вшит чип, который расшифровывает этот технический замок под названием СУД. Если это не монополия, то тогда что? Замок и ключ в руках одной организации, сто процентов акций которой принадлежат государству. Но разве чиновники не говорили, что цель перехода на цифровое вещание – обеспечить максимальный доступ к казахстанским программам, которые (внимание!), так и называются – «телеканалы открытого доступа» и «обязательные телеканалы». Так не противоречьте самим себе, откройте доступ тем немногим зрителям, которые еще хотят смотреть казахстанское ТВ.
Это случилось пока только в пяти городах. Нельзя позволить, чтобы населению за 51 миллиард тенге, выделенных из их же карманов на переход на цифровое вещание, закрыли доступ к минимальному пакету казахстанских телеканалов. Пользуясь случаем, еще раз обращаюсь к депутатам Парламента, ко всем, кто может, наконец, остановить этот беспредел.
Вообще у нас уникальная ситуация – нет ни программы развития цифрового вещания, ни концепции внедрения цифрового вещания. Есть только стратегические планы министерств, да и они постоянно меняются, ведь у нас с 2010 года прошли реорганизацию три министерства, и у каждого был свой стратегический план развития отрасли. Была бы единая программа или концепция – не было бы такой головной боли.
Прошлой осенью мне довелось выступить в Мажилисе Парламента на расширенном заседании Комитета по социально-культурному развитию под председательством Дариги Назарбаевой. И там я говорила о недопустимости внедрения системы условного доступа в эфирной сети, ведь для многих эфирная сеть – единственный источник информации, ее ни в коем случае нельзя закрывать. Я бы поняла, если бы это сделал коммерческий оператор вещания, вложивший в проект свои собственные средства. Но так поступает национальный оператор АО «Казтелерадио», сто процентов акций которого, как я уже сказала, принадлежат государству. Как же так, ведь из кармана налогоплательщиков ему выделен 51 миллиард именно на то, чтобы цифровым телевидением была охвачена каждая казахстанская семья. То есть за наши же деньги на наш телевизор вешается замок, а ключ предлагают купить у Казтелерадио. Наша принципиальная позиция – эфирная сеть, дающая сигнал частным лицам, ни в коем случае не должна быть закрыта СУДом.
– Нередко в магазинах электроники идет распродажа больших телевизоров, и люди их покупают. В них уже встроен цифровой тюнер, приставка?
– Встроен и по идее покупатель, купив такой телевизор, должен поставить его у себя и смотреть обязательные каналы в эфирной сети без всяких дополнительных устройств. Но из-за того, что Казтелерадио ввело систему условного доступа, людям придется опять докупать эту коробочку-приставку, нести двойные затраты, понимаете? Эта штучка стоит почти сто долларов.
– Безвыходных ситуаций не бывает. Какой выход вы видите?
– Выхода теперь я никакого не вижу, закон все переделал. Также наши телеканалы тревожит сегодня другая проблема. У каждого из них имеются частоты, бессрочная лицензия, в том числе на цифровое телерадиовещание, которую они купили еще в начале 90-х за большие деньги. Но новый закон велит им сдать эти лицензии, сдать частоты бесплатно, без компенсаций, и идти на общих основаниях в Казтелерадио. А Казтелерадио получает частоты без всяких конкурсов и это самое вопиющее. Вы когда-нибудь слышали, чтобы монополист не взвинчивал цены, не выкручивал руки? Я нет. Это природа монополиста. То же самое ожидает эфирщиков. Спасение – в создании альтернативной сети. Почему бы телеканалам или телеканалу не создать на базе собственных частот альтернативную сеть телерадиовещания. Сегодня, к примеру, у общенациональных телеканалов по 15-18 частот в городах. Это вполне осуществимо.
– И все-таки, Шолпан Ахметовна, почему казахстанский зритель не хочет смотреть отечественные телеканалы, а постоянно переключается на российские?
– Вы знаете, недавно в Караганде я проводила семинар, так сами журналисты говорят, зачем нам эти казахстанские каналы, вы скажите, будут ли у нас показывать российские. И так, к сожалению, думает подавляющее большинство людей, особенно в больших городах.
То, что зритель практически не смотрит казахстанские телеканалы и не нарадуется на российские на третьем десятке независимости страны – результат неэффективной информационной политики, когда контент регулируется с помощью порочной системы госзаказа, которую с полной уверенностью можно назвать киллером казахстанского телевидения. 22 миллиарда тенге (или 146 миллионов долларов) ежегодно выделяется трем госканалам, с каждого казахстанца без всякого спроса в год на их содержание снимается по десять долларов. И что? В рейтингах они по-прежнему занимают не самые первые позиции. Не оттого, что там специалисты плохие, как раз таки, наоборот, они собирают самых лучших со всех региональных телеканалов, а техника и условия работы вообще первоклассные. Просто настоящее творчество несовместимо с твердолобой пропагандой.
Госзаказ в казахстанском исполнении – полнейший абсурд, состоящий в немыслимых лотах и низких ценах на производство. Телеканал выигрывает госзаказ на тему, допустим, освещения деятельности ЧС или образования или детского питания, ему дают 700 тенге в минуту и он на эту сумму должен создать захватывающий контент. И вся эта белиберда выносится на наши экраны. Когда телеканал работает по госзаказу, он меньше всего думает о том, интересно это аудитории или нет. Его главная цель – отработать выделенные деньги. Хотя есть телеканалы, которые, к их чести, отказались от такого госзаказа, говорят, не надо, мы лучше сами будем зарабатывать, чем позориться перед зрителями.
Вторая причина – мы по-прежнему остаемся русскоговорящей страной и смотрим русский контент. А это уже результат провала языковой политики. У нас миллиарды были выделены на развитие казахского языка и за это время и за эти деньги можно было бы научить казахскому все население. Конечно, когда рядом с нами такой сосед, который создает отличный и, главное, понятный нам контент, мы будем смотреть его, а не свой. Зритель смотрит то, что ему интересно. Естественно, наш рынок телерадиовещания невозможно сравнить с российским, где соответствующие финансовые, рекламные бюджеты, ресурсы, достойный контент. Там одних только региональных телеканалов около трехсот, то есть это несравнимые вещи.
К слову, когда на расширенном заседании Комитета по социально-культурному развитию Мажилиса рассматривался вопрос развития цифрового вещания в Казахстане, Дарига Назарбаева отметила, «... государство в сфере СМИ и телекоммуникации очень сильно начинает доминировать и монополизировать все и вся. Хорошо, если вслед за этой монополией приходит и высокое качество. Тогда, может быть, это все было бы не так заметно. Но имеется огромная монополия, тратятся абсолютно немереные средства, а выхлоп получается просто копеечный. Конечно, зритель уходит и смотрит иностранные каналы, которые интереснее, более конкурентоспособны. …Мы бы хотели, чтобы здесь какой-то был баланс. Или государство должно сказать: «Нам негосударственные телеканалы и радиостанции не нужны, их нужно потихонечку, вот такими способами задушить». …И то, что сегодня негосударственные СМИ умудряются выживать, причем на довольно хорошем уровне, конкурировать с государственным сектором, им надо за это просто памятники ставить…». Боюсь, как бы ни посмертно пришлось ставить эти памятники.
Торгын НУРСЕИТОВА
Internews Kazakhstan
