Двадцать лет назад, 10 октября 1993 года, состоялся первый эфир первого частного общероссийского телеканала — "НТВ". Его создание было результатом пересечения двух интенций: во-первых, желания телевизионной молодежи, сделавшей карьеру на советском и российском перестроечном ТВ, сделать что-то вне стандартов и рамок государственного телевидения и, во-вторых, желания представителей молодого российского бизнеса инвестировать в медиа, а наиболее амбициозных и дальновидных бизнесменов — инвестировать в самое влиятельное медиа — в телевидение. Эти же два обстоятельства, с одной стороны, определили феноменальный успех нового канала, а, с другой, драматизм того периода 1993-2001 годов, который именуется сегодня периодом "НТВ Гусинского".
Сергей Зверев (1963, Москва) – бизнесмен, общественный деятель. В 1990-1991 годах – помощник заместителя председателя Совета министров РСФСР, в 1991-1992 годах – заведующий сектором Центра экономических и политических исследований. В 1998—1999 годах – заместитель председателя правления ОАО "Газпром". В 1999 году – заместитель руководителя администрации президента РФ. С 2000 года — президент ЗАО "КРОС" (Компания развития общественных связей), с 2008 года – председатель совета директоров ЗАО "КРОС". С 2002 года — профессор кафедры прикладной политологии ГУ "Высшая школа экономики". В 2010—2011 годах — заведующий кафедрой, профессор кафедры политических и бизнес коммуникаций, с 2011 года — заведующий кафедрой, профессор кафедры интегрированных коммуникаций в том же вузе. Живет в Москве.
В 1992—1998 годах – заместитель генерального директора по вопросам информационно-аналитического обеспечения и связям с общественностью группы "МОСТ", президент ТОО "Группа "МОСТ".
— Евгений Киселев рассказывал, что идея обратиться к Владимиру Гусинскому за финансовой помощью в создании новой телекомпании возникла у него, когда он увидел принадлежавшую Гусинскому газету "Сегодня", которая появилась в начале 1993 года. И тогда он позвонил вам. Что представлял собой бизнес Гусинского в то время, какие у него были амбиции в отношении медиа?
— Киселев позвонил мне где-то в апреле-мае 1993 года, я уже точно не помню дату. Первый номер газеты "Сегодня" вышел 23 февраля. Газета была довольно яркая, заметная. К тому моменту это был единственный медиаактив в группе "МОСТ". После "Сегодня" мы начали рассуждать, поначалу чисто гипотетически, о создании телеканала. Гусинский вообще был не очень далек от СМИ, хотя бы в силу своего базового образования – театрального. Он понимал, как строится политическая мизансцена 1993 года. Он одним из первых понял, что отрасль, которая потом стала называться public relations — связи с общественностью, и вообще взаимодействие с органами власти и обществом — крайне важна для развития бизнеса. Тогда это воспринимали как необходимую сторону своей работы лишь две группы – "Менатеп" Ходорковского и "МОСТ". И разница между ними была, на самом деле, в одном. Логика "Менатепа" была такая: строить отношения с конкретными журналистами или с главными редакторами, но не заниматься созданием средств массовой информации. У Гусинского была другая логика: создавать СМИ. Наверное, потому, что у него были хорошие человеческие отношения с целым рядом пишущих журналистов. Идею газеты "Сегодня", например, ему "продал" Миша Леонтьев, который привел потом и всю команду газеты. Это произошло осенью 1992 года, а уже зимой-весной 1993 года мы начали обдумывать идею телеканала.
— Тогда частных инвестиций в телевидение в России еще не было?
— Нет, почему? Был канал "2х2", но это не был полноценный канал, это была часть эфира на "третьей кнопке". С другой стороны, была телекомпания "ВиД", и первые наши встречи были как раз с ребятами из "ВиДа". Мы встречались с Сашей Любимовым, "принюхивались" друг к другу на предмет возможных перспектив.
— Здесь речь сразу шла не о поставке контента на существующий канал, а о своем канале?
— Да, мы говорили о канале. Мы это обсуждали, но, по большому счету, это за рамки наших с Любимовым разговоров это не сильно выходило. Когда ко мне приехал Женя Киселев — он приехал не один. С ним были Олег Добродеев и Леша Цыварев. О чём речь пойдет он заранее не сказал — просто надо поговорить. В этот момент у них была идея создания телекомпании "Итоги" как некого такого, как сейчас принято говорить, "продакшен хаус", который производит программу "Итоги" и продает ее…
— Похоже на модель "ВиД"а.
— Да, похоже, идея была ровно такая же. Мы с ребятами были знакомы к этому времени уже несколько лет. Я не был телевизионным человеком, но, тем не менее, в силу определенных жизненных обстоятельств, общался, работал и знал людей, которые делали телевидение. И в ходе нашего разговора задал вопрос: "Зачем телекомпания-то? Может, нам замахнуться, так сказать, на Вильяма нашего Шекспира?" Подумать о телеканале? На что мне было сказано: ну, это не очень серьезно, потому что, с одной стороны, это стоит очень дорого, с другой стороны, на сегодняшний день, по большому счету, нет частот, с третьей стороны, нет людей… И так далее. Но, тем не менее, я сказал, что раз уж есть возможность, подождите, сейчас я вас попробую познакомить с Гусинским. Зашел к нему в кабинет, говорю: "Вова, если мы реально хотим делать телекомпанию, если мы хотим делать телеканал, то, с моей точки зрения, на сегодняшний день лучшая команда, которая может сделать такой продукт, сидит сейчас у меня в кабинете". Момент был удачный еще и в том смысле, что Гусинского ничего особо не задерживало, он кого-то выгнал из кабинета и мы тут же сели с ребятами. Разговаривали мы после этого несколько часов. Где-то на исходе второго часа был построен межгалактический шахматный турнир, корабли начали приставать к нашему космопорту, мы уже придумали второй Sky. И часа через два-три все вышли окрыленные с понимание того, что телеканал мы уже создали. Надо отдать должное Гусинскому, он, конечно, гениально умел воодушевить своей энергетикой. Ну, и, собственно говоря, с этого момента все и закрутилось.
— А где все это происходило? В здании СЭВа?
— Да, это было в СЭВе, на 21-м этаже. В моем кабинете долго потом стоял мемориальный кожаный диванчик, на котором, как мы шутили, и родился телеканал НТВ. На этом диванчике многое происходило: там родился и зелёный "шарик", когда я познакомил Олега Добродеева и Игоря Малашенко с моим старым товарищем Сеней Левиным, ныне уже покойным. Сеня был известным дизайнером, выиграл множество международных премий, но он раньше никогда не занимался телевизионной начинкой: такой профессии еще просто не было в нашей стране. И Сеня фактически ее тогда создал, как и стиль, и оформление НТВ. На этом диванчике, кстати, родилось и название – НТВ.
— А кто его придумал?
— Ой, это сложная история. Было много названий, и если вы меня спросите, какие, я честно скажу, что не помню. Но вариантов было много. В том числе был и такой: НТВ.
— Он шел со смысловой расшифровкой? Или просто как звуковое сочетание?
— Меня он подкупил ровно этим. Я спросил: "А что это означает?". "Да ничего, просто НТВ". "А все будут дальше спрашивать: что такое НТВ?". "НТВ и все…".
— С кем шли эти разговоры?
— Сначала было четыре человека – Добродеев, Киселев и Цыварев, ну, и я. Когда придумывалось название "НТВ", присоединился уже Малашенко. Всякими организационно-бюрократическими действиями занимался именно он. Содержательная, творческая да и кадровая нагрузка была на Олеге Добродееве и Жене Киселеве. А Леша Цыварев стал тогда фактически главным продюсером. Малашенко включился именно в организацию телеканала, поскольку тоже был не совсем "телевизионным", но очень быстро "вошел" и в содержательные вопросы.
Пока создавалось юрлицо, готовились документы, сотрудники новой телекомпании оформлялись на работу в Группу "МОСТ", в мою дирекцию. Я был тогда заместителем Гусинского, и у меня была дирекция по информационно-аналитическому обеспечению. Все телевизионщики, которые к нам приходили, оформлялись на должности моих советников. В какой-то момент у меня оказалось очень много высокооплачиваемых и хорошо известных всей стране советников — надо мной по этому поводу много потешались. Честно могу сказать, что не раз на тех посиделках, где горячо обсуждались планы и проекты новой телекомпании, кто-то отрывался от разговора, смотрел на меня проникновенно и говорил: "Неужели ты думаешь, что мы это все сделаем, что это все реально?". Я говорил: "Да конечно! Да вообще не вопрос! Завтра все будет!".
— Но ведь, действительно, от мая, когда вам позвонил Киселев, до октября, когда состоялся первый эфир НТВ, прошло не так много времени.
— Это и сегодня сделать реально, и тогда было сделать трудно, но реально. У нас было море энтузиазма, мы были весьма молодыми людьми. Мне, например, не было и 30 лет. У всех горели глаза, все совершенно четко понимали, что мы сделаем лучшее телевидение в этой стране. Это было не очень сложно, потому что не с чем было особенно сравнивать. Нужно было принимать на работу телезвезд, которые уходили с привычной и комфортной работы. И вот начинаешь разговаривать с человеком, приглашая его на работу в телекомпанию НТВ, у которой, на секундочку, нет ни своей частоты, ни своего помещения, ни своей техники и так далее… А человек должен был отказаться от многого: он должен был уйти из эфира, забыть о карьере вполне понятного завтрашнего дня.
— Чем вы брали, заинтересовывали людей?
— А вот этим самым энтузиазмом. Складывалось то, что потом начали называть "уникальным журналистским коллективом". Но дело не собственно в журналистском коллективе — во главе телекомпании стояли люди, которым верили и доверяли, которые были несомненными лидерами. И было очень интересно.
Это было такое время, когда все дружили, когда очень хотелось реализовать задуманное, как-то верилось в это, хотя объективных предпосылок, на самом деле, не было. Было очень немного денег, на которые удалось подписать "МОСТ", банк "Столичный" Александра Смоленского и, по-моему, Олега Бойко.
— Какие примерно это были инвестиции?
— Я точно уже не помню. Первоначальные вложения – несколько миллионов долларов. То есть это не десятки и не сотни миллионов. И не было ничего: ни камер, ни монтажек, ни света.
— А где все это тогда покупали?
— Это забавно. Нарушали закон со страшной силой. Поскольку времени не было, до эфира несколько недель, мы посылали наших коллег в командировку, как сейчас помню, в Германию. Они покупали там "бэушные" камеры и другую технику, сами привозили ее в Москву, обходя все таможенные правила. Но так покупались только первые камеры, потом, естественно, все шло легальным образом. Но, вот, первые камеры НТВ привезли в своем багаже первые сотрудники телекомпании.
— А первые студии, откуда НТВ вышло в эфир?
— Предметом той самой беседы, когда были построены Нью-Васюки с космопортом, как раз и был главный вопрос — на каком канале возможно создать новую телекомпанию и откуда выходить в эфир. Технически всё казалось более-менее простым: оборудование можно было взять в аренду в ТТЦ. Оформление студии — вопрос больше творческий, чем технический. В том первом разговоре и родилась идея: 8-й частотный канал, "четвертая кнопка", на которой НТВ до сих пор и существует. На "четвертой кнопке" было какое-то учебное телевидение, не помню, что это была за юридическая форма, а у ВГТРК был прайм-тайм и воскресные часы.
НТВ впервые вышло в эфир на петербургском канале — нам удалось договориться с Анатолием Собчаком. Мы ездили в Санкт-Петербург, договаривались с Собчаком и Беллой Курковой.
Сначала мы с Гусинским, потом уже Малашенко.
Вообще, Собчак — один из тех, кому канал НТВ обязан своим рождением. НТВ многим обязан своим рождением. И Собчаку, который дал команду Курковой и помог в Питере, и Гавриилу Попову. Он к тому времени уже ушел из мэрии, но поддерживал отношения с Собчаком, был его политическим партнером, помог с ним договориться. И Белле Курковой, которая вообще для российского телевидения сделала очень много: именно она, возглавляя пятый питерский канал, дала часы для выхода НТВ. Были и другие люди, была длинная и сложная история получения 8-го частотного канала. Может быть, она когда-нибудь будет описана…
— В какой момент это вышло на высший уровень? Была же необходима санкция Ельцина?
— Нет, мы все это затеяли без его санкций.
— То есть Кремль был в стороне от этого процесса?
— Да, Кремль был в стороне от этого процесса. То есть когда мы уже вышли в эфир, то начали договариваться с Кремлем. Условно говоря, сначала нужно было выйти, а потом уже вести разговоры о том, чтобы получить нечто большее.
— Как быстро после выхода на петербургском канале вы получили нечто большее, то есть выход на федеральный канал?
— Это отдельная история. Сейчас 20 лет не только НТВ, сейчас 20 лет всем октябрьским событиям в Москве, и первые эфиры НТВ фактически совпали c ними.
— Да, через неделю.
— Первые сюжеты были связаны именно с октябрьскими событиями. Группа "МОСТ" была заметной в бизнесе и, как и другие "заметные", принимала участие в политическом процессе. Сейчас почти никого из тогдашних "бизнес-лидеров" не существует. Тогда звучали совсем другие названия: "Инкомбанк" Виноградова, "Менатеп" Ходорковского, "Биопроцесс" Кахи Бендукидзе, "Столичный" Смоленского, "МОСТ", КредоБанк и другие. "Иных уж нет, а те далече…".
Так вот, в бурном противостоянии Верховного совета и президента, правительства Черномырдина-Гайдара активное участие принимали все названные мною структуры. Именно в этой ситуации конфликта 1993 года мы и начали разговаривать с властью о канале. С Виктором Степановичем Черномырдиным, с [вице-премьером] Владимиром Шумейко, без которого тоже бы не было НТВ… [Руководитель Главного государственно-правового управления президента России] Руслан Орехов, [заместитель руководителя администрации президента] Андрей Войков… Виктор Илюшин, он был первым помощником президента. Это все те люди, которые многое сделали для НТВ.
Мы сумели в это политическое варево вкинуть в идею создания независимой телекомпании, и идея стала жить. Сначала договаривались на определенное количество часов. [Руководитель ВГТРК] Олег Попцов после наших многочасовых переговоров и бесед завизировал указ президента о передаче НТВ этого самого 8-го частотного канала. У меня, в общем, не было серьезных аргументов, за исключением одного: "Олег Максимович, это будущее, это независимое, это частное телевидение, и если мы говорим про свободу слова, про демократию, то надо дать возможность". Никаких больше аргументов не было, кроме того, что он лично знал всех тех, кто создавал НТВ, и относился к ним с уважением. Понимал, что они профессионалы, способные сделать новое серьезное телевидение. Интересно, что никто не воспринимал нас как злостных конкурентов государственного ТВ. Я, честно говоря, уже не помню, когда точно вышел указ. По-моему, через полгода.
— Но самого Ельцина не пришлось убеждать подписывать указ?
— Ельцина убеждать особенно не пришлось, но было много сложных обстоятельств, столкнулось много интересов. Появился фактор Ирэны Лесневской, она думала о создании РЕН ТВ, и ее тоже интересовали частоты. Были сложные переговоры и с ней, и с Антоном Златопольским, он тогда работал у Лесневской. А ведь у Ирэны Стефановны были прекрасные отношения с Наиной Иосифовной [Ельциной], она могла попросту заблокировать все. Но она помогала.
Занимаясь проведением всех процедур по созданию НТВ через государственные органы, я понял, что появилось внутреннее сопротивление системы. Однажды мы с Киселевым были в Кремле, и мне неожиданно пришло в голову заглянуть к [советнику президента по вопросам физкультуры и спорта] Шамилю Тарпищеву. Тарпищев оказался еще одним ключевым человеком, без которого НТВ точно никогда бы не состоялось. Он, оказывается, собирался делать спортивный телеканал на этом самом 8-м частотном, у него уже были готовы и согласованы практически все документы. Если вы внимательно прочтете указ президента о создании НТВ, то увидите в нем неожиданно много про спорт. Это был еще один сложный компромисс — мы с Тарпищевым объединили усилия.
А вот газета "Сегодня" создавала нам постоянные проблемы. Хорошо помню: я ехал на Старую площадь, к Шумейко, обсуждать проект указа по НТВ. Шумейко курировал СМИ, от него зависело, завизировать проект указа или нет. Мне в машину кто-то позвонил: "А ты читал газету "Сегодня"?". Я говорю: "Нет, еще нет". – "Ну, почитай…". Я взял газету и вижу на первой полосе злобную статью Леонтьева о Шумейко. Такая вот передовица.
И когда я приехал, Шумейко пригласил меня к себе, усадил и говорит: "Подожди секундочку, я тут кое-что должен закончить". Перед ним на столе лежит газета "Сегодня", и тонко заточенным карандашиком он, читая, подчеркивает отдельные пассажи в тексте Леонтьева. Потом он аккуратно положил карандашик на газету, внимательно посмотрел на меня и сказал так вопросительно: "Так что ты пришел?"
— И как дальше строился ваш разговор?
— В этот день он все-таки завизировал проект указа. Надо отдать людям должное. И Попцов, отказавшийся от прайм-тайма в пользу НТВ, и Шумейко, которому испортили настроение газетой "Сегодня", а он все равно завизировал проект указа, — они искренне считали, что независимое телевидение — это правильно.
— То есть люди, что называется, идейно сочувствовали процессу?
— Абсолютно!
— Даже такие люди, как Шумейко, которых, в принципе, не принято относить к демократическому мейнстриму.
— На самом деле Шумейко всегда был в демократическом мейнстриме, просто он отличался от основных соратников Егора Гайдара, но, вообще-то, он был членом того же правительства.
— Как строились отношения между медиа, входившими в холдинг Гусинского?
– Сейчас есть такое популярное слово "синергия". Так вот, эту самую синергию мы создавали с 1993 года, и с 1993 по 1995 год реализовали ее, как говорится, по полной программе. Основная информационная программа НТВ (а если вы помните, лозунг НТВ был "Новости – наша профессия"), называлась "Сегодня". И логотипы программы "Сегодня" и газеты "Сегодня" очень близки, похожи. Мы исходили из того, что одно будет помогать другому…
— А потом возник журнал "Итоги"…
– Журнал "Итоги" — а одноименную программу Евгения Киселева все помнят — появился точно таким же образом. О журнале мы с Гусинским думали достаточно долго, планировали его. Запуская журнал, в смысле контента вполне независимый от телеканала, мы все равно исходили из того, что должен существовать такой медийный клубок, составляющие которого взаимно должны дополнять друг друга. Даже когда приобреталось "Эхо Москвы", были мысли, как связать одно с другим. Но потом от этой идеи отказались.
— Создавался ли ваш медиахолдинг изначально как бизнес-проект?
— В 1993 году, буквально после первого номера газеты "Сегодня", разгорелся жуткий внутренний скандал: газета "наехала" на Лужкова, который тогда был большим другом Гусинского. В первом же номере! Первый раз слова о том, что надо уволить главного редактора и закрыть газету, прозвучали вечером 23 февраля 1993 года. Но быстро стало понятно, что газета "Сегодня" как СМИ зарабатывает деньги не столько впрямую, сколько опосредованно. Политическое влияние группы "МОСТ" и лично Гусинского как игрока начало стремительно увеличиваться. Он перешел как бы в другую лигу, сразу стал отличаться от остальных. У него было меньше средств, но у него было значительно больше влияния. Разумеется, газета старалась зарабатывать, но рекламный рынок был еще маленьким, и газета "Сегодня" все годы ее существования оставалась убыточной. И все годы ее существования у нас шла внутренняя борьба за сокращение издержек и дотаций. Надо понимать, что и газета "Сегодня", и телекомпания НТВ финансировались не только Группой "МОСТ", там всегда были еще партнеры. В "Сегодня" — банк "Столичный", Смоленский. Но он всегда стоял в стороне, сбоку, а Гусинский всегда был в центре и впереди. И так как управление медийными активами было зоной моей компетенции, а не людей Смоленского, то все эти медиа ассоциировались с Группой "МОСТ", а не со "Столичным". С НТВ мы тоже учились зарабатывать деньги. Одновременно с развитием НТВ рос и рекламный рынок, НТВ в определенном смысле стимулировало и его развитие, и развитие "Видео Интернэшнл". К 1995 году основной cash flow начал приходить, естественно, из телевизора. С нуля рынок рос просто на тысячи процентов…
В общем, это была интересная история. Можно, конечно, по-разному относиться к НТВ, ее создателям, но несомненно одно: именно с НТВ в России началось независимое телевидение. Надо надеяться, что оно не закончится.
РИА Новости http://ria.ru/media_Russia/20131010/968607843.html#ixzz2hJ8Qjj9U
