В начале недели стало известно, что бывшие главные редакторы радиостанции «Коммерсантъ FM» Дмитрий Солопов и Алексей Воробьев запускают на Украине новый радиопроект. Солопов станет его генеральным продюсером, а Воробьев — главным редактором. Радиостанция, название которой пока не раскрывается, войдет в новый холдинг «Мультимедиа-инвест групп» (газета «Вести», в планах — журнал «Вести. Репортер» и телеканал «Вести TV»). В интервью «Ленте.ру» Алексей Воробьев и Дмитрий Солопов рассказали, почему им с профессиональной точки зрения интереснее работать на Украине, как их радиостанция будет выделяться на местном рынке и чем украинские медиаинвесторы отличаются от российских.
«Лента.ру»: Какие перед вами стоят задачи? И как устроена ваша работа — вы же не постоянно находитесь на Украине? Останетесь ли вы там после запуска радиостанции?
Дмитрий Солопов: Давайте я начну, как главный виновник того, что здесь происходит. У нас конструкция приблизительно такая же, как при строительстве небоскреба. Есть заказчик строительства — это Игорь Гужва, наш украинский партнер (ранее занимал должности главного редактора киевской газеты «Сегодня» и генерального директора «Московских новостей» — здесь и далее прим. «Ленты.ру»). Есть группа архитекторов, которая проектирует это здание и вводит его в эксплуатацию, — это я, мой друг и товарищ по работе Алексей Воробьев, мой друг и партнер по бизнесу Егор Альтман (председатель совета директоров рекламного синдиката «Hidalgo», президентом которого является Солопов), он согласился заниматься маркетингом и коммерческой составляющей проекта, и еще несколько замечательных людей из Москвы. При этом основные рабочие силы — прорабы, конструктора, рабочие — берутся там, где проект строится, то есть на территории Украины. Радио — это продукт локальный по своей сути, в нем должны быть люди, которые здесь родились.
Я здесь, выполняя роль продюсера по целому ряду вещей, нахожусь довольно часто, но непостоянно. Поскольку Леша отвечает за контент, то есть за самое главное, что есть в таком проекте, он здесь находится постоянно. Но изначально оговорено, что он этот проект доведет до определенной стадии и потом оставит. Конечно, в жизни может все измениться, может, ему так понравится, что он не захочет уезжать. Есть приглашенные из Москвы люди, которые останутся здесь постоянно следить за этим проектом и воплощать его в жизнь.
Алексей Воробьев: Если конкретизировать задачу, которая поставлена передо мной, я приведу еще одно сравнение. Нас попросили сделать качественный автомобиль, «Мерседес». И пока я являюсь главным редактором этой радиостанции, этот «Мерседес» не будет ехать ни в сторону оппозиции, ни в сторону власти. Этот «Мерседес» должен будет ехать по профессиональному пути качественной журналистики.
Как сказал Дима, жизнь есть жизнь. Пока в планах построить профессиональную станцию и понять, на кого можно передать управление ей, а самому заняться какими-то другими проектами, которые мне, возможно, будут интересны через какое-то время.
Почему вы взялись за проект, который вскоре можете покинуть?
Д.С. Тут надо просто понимать специфику украинского радийного рынка. В отличие от местного телевизионного рынка, который очень сильно развит и, с моей точки зрения, развит лучше российского, на Украине мало специалистов в области разговорного радио. Это не потому, что Украина плохая или хорошая или Киев плохой или хороший. Так просто случилось исторически.
А.В. Их нет в достаточном количестве.
Д.С. Здесь мало информационных радиостанций. Если мало местных профессионалов, нужно позвать людей, которые в этом что-то понимают. Видимо, наши партнеры сочли, что мы в этом что-то понимаем, и мы им за это благодарны. Вопрос не в том, что мы, так сказать, заезжаем периодически, а потом уезжаем совсем. Мы действительно передаем свои знания, чтобы местные менеджеры могли наверстать пробелы за те годы, когда здесь мало развивались информационные радиостанции.
Наверняка это было не единственное предложение, которое вы получали на медиарынке. Почему именно Украина?
А.В. Здесь сложилось достаточно много факторов, которые перевесили все остальные предложения. Этот проект можно вполне назвать вызовом. Рынок очень сложный, здесь многое нужно строить с нуля. Здесь, возможно, нужно быть более гибким, более чутким. Я не рассматриваю этот проект как что-то преходящее. Мне интересно построить на пустом месте красивое здание.
Д.С. У меня был еще один мотив: это работа на развивающемся конкурентном и политически значительно более свободном рынке. Информационные СМИ сейчас здесь значительно больше востребованы, чем в России, потому что грядет острая политическая борьба. И это очень интересно.
При этом ваша радиостанция не собирается занимать никакую политическую позицию?
А.В. Это задача, которая была поставлена перед нами собственниками медиахолдинга.
Вы говорите, что украинский рынок политически более свободен. Однако в последнее время на Украине заговорили о зачистках и об усиливающемся давлении на СМИ — в свете последних событий в УНИАН и TVi, продажи холдинга UMH. Это связывают как раз с предстоящими выборами президента.
Д.С. Я не так хорошо знаю местную ситуацию, но вообще, не очень похоже. Зачистка чуть иначе происходит, поверьте.
Владимир Федорин, главред украинского Forbes, тоже приглашенный из Москвы журналист, после смены собственника холдинга UMH немедленно заявил, что уходит. Для него это было абсолютно политическим знаком.
Д.С. Это довольно странно. Я неплохо знаю одного из бывших владельцев UMH-холдинга и знаю, что нынешний менеджмент UMH целиком остается до марта следующего года. Если Федорин говорит про давление, может быть, что-то и случилось. Но нужно разбираться в каждом конкретном случае.
Я все-таки говорю о тенденции, потому что это не один холдинг и не одно издание.
Д.С. Владельцы перед выборной кампанией всегда каким-то образом начинают поддавливать на принадлежащие им СМИ. Это происходит во всем мире и в США тоже. Вопрос совершенно в другом. Градус свободы определяется тем, что в принципе журналистам позволено говорить о своих оппонентах. Тем уровнем критики, который разрешается властью. В Америке позволено напрямую издеваться над президентом. Вы попробуйте, поиздевайтесь над президентом России, я посмотрю. Так вот, здесь значительно свободнее, потому что здесь есть политическая конкуренция. Есть разные силы, и нет такой вертикали.
А.В. Мне остается добавить, что условия, которые были поставлены собственником медиахолдинга, вполне нас устраивают с точки зрения реализации профессиональных качеств. Эти условия позволяют нам двигаться только вперед и добиваться высоких целей.
И у вас есть уверенность, что владельцы не будет вмешиваться в редакционную политику радиостанции?
Д.С. Давайте без иллюзий. Владельцы всегда вмешиваются в редакционную политику, просто они могут делать это разными способами. Они могут делать это с помощью телефонных звонков главному редактору, а могут — оговаривая определенные правила игры. Здесь люди понимают, что для того, чтобы медиа было успешным, оно должно быть качественным, а следовательно, объективным. Никому не интересно смотреть балалайку «Прожектор Перестройки», в которую сейчас превращаются или уже превратились многие медиа в России. Здесь люди, в отличие от России, понимают, что для того, чтобы добиться на этом рынке влияния, нужно давать профессионалам работать профессионально.
Правильно ли я понимаю, что вы не знаете, кто инвестирует в ваш проект? Вам это не очень интересно?
Д.С. Нельзя сказать, что мы не задавали подобные вопросы. Но если владелец этого бизнеса не счел возможным раскрывать больше карт, чем он раскрыл, ну, значит, у него есть на то свои резоны.
Но вас это не беспокоит?
Д.С. А кто владеет «Лентой.ру»?
Александр Мамут.
Д.С. Вас беспокоит, что Александр Мамут вами владеет? Это мой знакомый.
Если бы я не знала, кто нами владеет, меня бы это беспокоило.
Д.С. То есть вам легче от того, что Мамут вами владеет. Ну а вдруг он вас в этот момент уже продал? Смотрите: нас воспринимают здесь как профессионалов, а не как медиаменеджеров, которые управляют неким сбродом в лице журналистов и следят, чтобы журналист не сказал что-то не то. Понимаете разницу? Контролирующая функция и результатирующая функция. А если нам действительно не хотят говорить, кто владелец, ну, в конце концов, это их право. Есть Игорь Гужва, совладелец этой компании и представитель мажоритарных акционеров, он полностью выполняет свои обязательства перед нами.
Вы говорите, что ваша радиостанция — совершенно новый проект для Украины. Чем она будет отличаться от того, что есть там сейчас?
А.В. Это радиостанция формата news&talk. На Украине чрезвычайно мало информационных радиостанций. То, что мы собираемся сделать, технологически будет превосходить все существующие информационные форматы, которые здесь есть. И с точки зрения кадров тоже. Мы стремимся собрать одну из лучших информационных команд, которую можно сейчас представить.
Д.С. Нам не хотелось бы открывать все карты, потому что у нас есть конкуренты, которых мы уважаем.
А когда она запустится?
Д.С. По плану в конце года.
Понятно, что запуск радиостанции на Украине — это для вас вызов и более свободная атмосфера. Но интересно ли вам погружаться в украинскую общественно-политическую жизнь, в которой вам теперь нужно хорошо разбираться?
А.В. Конечно, нам интересно. Если вам что-то не интересно, не стоит тратить часы своей жизни на это. И конечно, чтобы сделать качественную радиостанцию, нужно глубоко разбираться в предмете. Я, наверное, соглашусь — хотя этот вопрос не был задан вами, но подразумевался, — сделать это достаточно сложно, придя на украинский рынок из Москвы. Но мы рассчитываем, что рядом с нами будут работать настоящие мастера своего дела, которые сделали своей профессией навигацию в политическом мире Украины.
Насколько ваша радиостанция будет ориентироваться на Россию, освещать местные события?
Д.С. Она будет ориентироваться исключительно на информационные потребности украинской аудитории, у нас нет исторической миссии познакомить население Украины с российскими новостями. Вообще, население Украины значительно органичнее, оно более европейски себя чувствует, в отличие от российского.
Вы оглядываетесь на опыт российских радиостанций помимо тех, которые вы создавали сами?
Д.С. У нас очень интересная история с информационными радиостанциями: мы на одной из них всей командой начинали, и потом в разных вариантах эта команда сделала примерно половину всех других информационных станций на российском рынке. «Эхо Москвы» является для нас, конечно, alma mater, и мы оттуда черпаем идеи (при позволении эховцев) и, частично, людей. «Эхо» — это пример замечательной разговорной радиостанции, которая достигла своего исторического максимума. О таких показателях можно только мечтать. Мы внимательно изучаем нашего старшего брата, потому что собираемся работать в таком же примерно формате здесь. Радиостанции Business FM и «Коммерсантъ FM» наша команда, Егор Альтман, я, Алексей, делали сами, поэтому мы очень хорошо знаем, как они устроены, их опыт тоже используем. Ну, я бы не сказал, что на рынке есть какие-то другие суперинтересные примеры, но тем не менее мы, конечно, изучаем все и ко всему относимся с большим уважением.
А.В. Включая опыт зарубежных коллег, европейский рынок и американский.
Наблюдаете ли вы за тем, что сейчас происходит с радиостанцией «Коммерсантъ FM» и издательским домом «Коммерсантъ»? После ухода оттуда многих сотрудников на рынке заговорили о кризисе в компании.
Д.С. Мне правда надоело отвечать на вопросы по поводу «Коммерcантъ FM». Я без тени иронии желаю успеха радиостанции, на которую мы потратили огромное количество сил. Я абсолютно уверен, что люди, которые туда пришли, способны его достичь. Наши позиции могут различаться, но тем не менее есть разные команды, разные воззрения на профессию.
Кризис, не кризис, не знаю, но радиостанция же работает? Я ее периодически с огромным удовольствием слушаю, и никаких особых изменений в сетке или основных принципах, которые были нами заложены, я не вижу. Она, в общем, такая же, какая была, когда я уходил, когда Леша уходил.
А.В. Там прекрасная команда, которая способна тянуть эту машину на себе и дальше.
Если там все хорошо и все идет как раньше, не очень понятны причины вашего ухода из издательского дома. Они в том самом нежелании работать с российскими инвесторами, о котором говорил Дмитрий Солопов?
Д.С. Я не говорил, что не хочу работать с российскими инвесторами. Я имел в виду, что я не хочу работать в условиях, когда мне звонят и объясняют, как и что делать в моей профессии. И Леше, и всем членам нашей команды интересно работать там, где наши знания востребованы заказчиками. Мы же все самодостаточные и взрослые люди. Если нам платят большие деньги за то, что мы делаем свою работу, зачем рассказывать нам, как ее делать? Если знаете, как радио делать — тогда сами и делайте.
