Вчера коллектив «Эха Москвы» переизбрал главным редактором Алексея Венедиктова, чей трехлетний контракт истекает 17 марта. Выборы были безальтернативными. Любые пять сотрудников станции могли выдвинуть любого другого кандидата, но не воспользовались этим правом, как, впрочем, и акционеры. (Возможно, было 17 претендентов.) 72 сотрудника станции проголосовали за Венедиктова, при необходимом минимуме 45 голосов, четверо против, трое воздержались. Рейтинг Венедиктова нынче ниже, чем на предыдущих выборах, когда за были 88 человек, а против — трое, при отсутствии воздержавшихся.
Согласно уставу радиостанции, теперь это решение должен утвердить совет директоров «Эха Москвы». В случае если совет не соберется (эта процедура не прописана), то следующие четыре месяца, до 30 июня, исполняющим обязанности главного редактора будет Сергей Бунтман, а с 1 июля — Владимир Варфоломеев (оба — заместители Венедиктова). Однако совет директоров в любом случае должен состояться до годового собрания акционеров ЗАО «Эхо Москвы», а оно назначено на июль.
Свою речь перед коллективом о «надоях и удоях, то есть отчет» Венедиктов предварил ремаркой в адрес сегодняшнего сюжета телеканала НТВ, в котором несколько граждан протестовали против редакционной политики у здания на Арбате и у офиса «Газпром-Медиа Холдинга» (ему принадлежит как «Эхо Москвы», так и НТВ). «Показали позорный репортаж, — сказал Венедиктов. — Ребята, спасибо, реклама хорошая».
В своей редакционной политике, отметил он, «Эхо» базируется на «трех Р» — реклама, рейтинг, репутация. В части рекламы он назвал показатели хорошими — они все три года позволяли приносить дивиденды акционерам, и это «в основном достижение Юрия Федутинова». По рекламе доходы были небольшими, но радиостанция прибыльна, отметил он. «Я считаю, его отстранение было нечестным, — сказал главный редактор, — и политически мотивированным». Федутинов, который остается акционером станции, занимал должность генерального директора больше 20 лет, но не был утвержден вновь на общем собрании акционеров ЗАО «Эхо Москвы» 18 февраля этого года. Тогда за него проголосовали владельцы 34%-ного пакета акций, а 66% — за нынешнего гендиректора Екатерину Павлову.
Что касается рейтингов, то, ссылаясь на данные «Гэллап Медиа» (ныне — TNS), Венедиктов отметил, что в 2010 году «Эхо» было на девятом месте, а сейчас — на пятом среди всех московских радиостанций. По данным Comcon, станция занимала то второе, то третье место, а сейчас — первое среди 54 станций. Если говорить о росте показателей сайта, то в 2010 году счетчики mail.ru оценили аудиторию в 31 млн пользователей в месяц,
Последняя «Р» — репутация станции. Как отметил главред, последние события на Украине показали, что «Эхо» там «уважают и с одной стороны, и с другой, и одни бандиты, и другие, и те, кто пришел к власти, и кто ушел, и в окружении Тимошенко, и в окружении Януковича».
Несколько острых для станции моментов — это время массовых протестов, которые «попали почти на начало предыдущего мандата» Венедиктова, но индекс цитирования «Эха Москвы», по данным «Медиалогии», вывел его на первое место. Вторым кризисом Венедиктов назвал выборы московского мэра. «Нас упрекали и представители мэрии, и представители Навального», — сказал он и показал «специально бумажку», которая доказывает приблизительное количественное равенство в освещении их позиций. Есть ли еще такие СМИ, задался он вопросом, и сам же ответил, что это газета «Ведомости». «Мы выровняли эту позицию, потому что мы профессионалы, а не гражданские активисты».
Позиция главного редактора «Эха» — разделение «традиционной журналистики и журналистики гражданских активистов»: «Если вы изберете меня вновь, то мы будем придерживаться традиционной, как и сейчас, — когда каждая новость верифицируется, а свое мнение журналисты, если они не наняты для комментирования, могут засунуть куда хотят». Присутствие сотрудников станции в социальных сетях он ограничивать не намерен, но прозвучала просьба указывать, что посты в них — личная точка зрения, а не точка зрения редакции, «а если не согласны, то достаточно проголосовать против или воздержаться». (Возможно, этому совету и последовали семь человек.)
Главный редактор дважды подчеркнул, что ограничивает конституционное право своих журналистов участвовать в митингах в поддержку какого-либо кандидата. «Как вы знаете, по этой причине от нас ушли несколько человек, — добавил он, — выбрали гражданскую журналистику». (Очевидно, имелся в виду журналист Тихон Дзядко.) Впрочем, на другие митинги такое ограничение не распространяется. Венедиктов уверен в том, что большинство сотрудников станции придерживается схожих политических взглядов, но редакционная политика останется неизменной — «это площадка для дискуссий, для мнений, возможность работать профессионально». «Если будете считать, что вынуждаю вас
«Властные структуры и оппозиционные лидеры на меня оказывают давление. И на вас, — коснулся он самого чувствительного сейчас для СМИ вопроса. — Если давление становится невыносимым, по дружеской линии например, то обращайтесь, научу с ними разговаривать. Мы говорим о них, даем площадку, но не являемся их пресс-секретарями. Если начнете проводить линию политическую, из дружеских соображений или нет, уволю — за непрофессионализм. Такого, впрочем, не было. Мы сначала профессионалы, а потом — остальное. От нас правды не ждут — никто не знает, какая она, правда, но — различных точек зрения, чтобы выбрать свою позицию. Давайте не подсовывать гнилой товар, свое мнение о том или ином лидере, — ту тенденцию, которая получила, к сожалению, распространение в медиа».
В 18:30 он закончил «инаугурационную, хотел сказать, речь». И представил генерального директора: «Блондинка!» Екатерина Павлова отметила лишь, что глобальных изменений не ожидается, а «сколько заработаем, столько и сможем потратить».
Отвечая на вопросы сотрудников о давлении, Венедиктов назвал ВГТРК компанией, которая «в течение месяца занимается очевидной заказухой»: «Это психологическое давление: мы — плохие, они — хорошие. Я бы советовал не обращать на это внимания». На вопрос о том, возможна ли цензура в связи с нынешним кризисом на Украине, Венедиктов сказал, что «цензура в стране запрещена Конституций»: «Я, конечно, ограничиваю ваше, как граждан, конституционное право участвовать в митингах, но цензуры нет». Есть только ужесточения в правилах пользования сайтом — запрет на личные оскорбления, включая политических лидеров: «Кто хочет оскорблять — идут лесом».
Давление было всегда, заключил он, напомнив, что при Горбачеве, ровно через месяц после открытия станции, Совет безопасности Советского Союза обсуждал, как закрыть радио. «Мы не нравимся никогда и никому, мы не обслуживаем власть, оппозицию, мы обслуживаем слушателей, среди которых есть и власть, и оппозиция, и рядовые слушатели». В результате «один федеральный силовой министр и один лидер оппозиции — оба написали, какое мы говно», — сказал Венедиктов, имея в виду Дмитрия Рогозина и Бориса Немцова, обвинившего «Эхо» в цензуре вот этого мнения.
Под общий хохот разошлись на безальтернативное голосование.
Internews Kazakhstan
