Ме­дий­щик, в про­шлом те­ле­жур­на­лист (ра­бо­тал в том чис­ле на те­ле­ка­на­ле НТВ), а ныне гла­ва част­ной ком­па­нии «Finjecto» Ан­тон Хре­ков, при­е­хал в Ка­зах­стан для про­ве­де­ния реб­рен­дин­га од­ной и ста­рей­ших те­ле­ви­зи­он­ных ре­дак­ций стра­ны «Ин­форм­бю­ро». Он в те­че­ние неде­ли бу­дет про­во­дить се­ми­на­ры, тре­нин­ги и моз­го­вые штур­мы для ра­бот­ни­ков ин­фор­ма­ци­он­ной служ­бы те­ле­ка­на­ла. В сво­ем ин­тер­вью ИА Zakon.​kz Хре­ков рас­ска­зал о том, чем ка­зах­стан­цы от­ли­ча­ют­ся от рос­си­ян, по­че­му про На­зар­ба­е­ва не де­ла­ют де­мо­ти­ва­то­ров и о том, по­че­му ка­зах­стан­ская прес­са не жел­те­ет так стре­ми­тель­но.

Сле­ди­те ли вы за ин­фор­ма­ци­он­ной кар­ти­ной в Ка­зах­ста­не?

— Пе­ри­о­ди­че­ски сле­жу. Ко­гда здесь бы­ваю. А на­чи­ная с по­не­дель­ни­ка я сле­жу за все­ми со­бы­ти­я­ми, в том чис­ле за из­ме­не­ни­ем кур­са ва­лю­ты. Ко­неч­но же, это на се­го­дняш­ний день глав­ная но­вость.

А как вы оце­ни­ва­е­те осве­ще­ние пе­ре­име­но­ва­ния стра­ны и де­валь­ва­ции оте­че­ствен­ны­ми СМИ?

— Что ка­са­ет­ся пе­ре­име­но­ва­ния — есть но­вость, но нет соб­ствен­но со­бы­тия. Есть рас­суж­де­ния гла­вы го­су­дар­ства о том, сто­ит это де­лать или не сто­ит. Как та­ко­во­го со­бы­тия по­ка нет. Что ка­са­ет­ся кур­са, то ко­неч­но это сей­час са­мое что ни на есть важ­ное, а его осве­ще­ние до­ста­точ­но вме­ня­е­мое.

Мо­жет быть, ка­кие-то во­про­сы жур­на­ли­сты не за­тро­ну­ли?

— Не за­тро­ну­ли един­ствен­ный во­прос: «А кто на этом вы­иг­рал?». Точ­нее, за­тро­ну­ли, но от­вет не по­лу­чен. По­нят­но, что ин­сай­дер­ская ин­фор­ма­ция в ночь на втор­ник бы­ла, оче­вид­но, у ря­да вы­со­ко­по­став­лен­ных лю­дей, чи­нов­ни­ков ко­то­рые, мож­но пред­по­ло­жить, вос­поль­зо­ва­лись ею для по­вы­ше­ния сво­е­го, ска­жем так, эко­но­ми­че­ско­го бла­го­по­лу­чия. Ес­ли бы кто-то из бло­ге­ров, жур­на­ли­стов или сме­лых чи­нов­ни­ков и де­пу­та­тов ее рас­ко­пал, это бы­ла бы бом­ба, по­ка же от­ве­тов нет. Но в ме­диа адек­ват­но осве­ща­ют­ся по­вы­ше­ние цен, ре­ак­ция лю­дей, ре­ак­ция биз­не­са, за­яв­ле­ния са­мо­го гла­вы Нац­бан­ка, очень ко­ло­рит­ной фи­гу­ры, че­ло­ве­ка, ко­то­рый не бо­ит­ся де­лать сме­лые, про­во­ка­ци­он­ные за­яв­ле­ния, где-то да­же трол­лить сво­их оп­по­нен­тов, немно­го из­де­вать­ся над ни­ми — это на нор­маль­ном, ми­ро­вом уровне про­ис­хо­дит.

А что бы в Рос­сии пи­са­ли о пред­ло­же­нии пре­зи­ден­та пе­ре­име­но­вать стра­ну, о де­валь­ва­ци­и?

— Я ду­маю, то же са­мое. Не бы­ло бы раз­ли­чий, раз­ве что в ню­ан­сах, в ка­ких-то на­ци­о­наль­ных чер­тах, укла­де, с боль­шей или мень­шей эмо­ци­о­наль­но­стью. Но в це­лом, осве­ще­ние бы­ло бы точ­но та­ким же. Под­черк­ну, в це­лом, все СМИ ре­ша­ют ис­клю­чи­тель­но биз­нес-за­да­чи, не ре­ша­ют идей­ных, идео­ло­ги­че­ских за­дач. А биз­нес-за­да­чи за­клю­ча­ют­ся в том, что­бы бы­ла ауди­то­рия, этой ауди­то­рии был пред­ло­жен ре­клам­ный кон­тент, а де­неж­ные по­то­ки бы­ли сба­лан­си­ро­ва­ны. Ни­кто не бу­дет рвать ру­ба­ху от «вер­са­че» и бро­сать­ся на ам­бра­зу­ру. Осве­ще­ние про­ис­хо­дит так, как это необ­хо­ди­мо для це­ле­вой ауди­то­рии, для ре­кла­мо­да­те­ля и для ак­ци­о­не­ра.

В Ка­зах­стане в от­ли­чие от той же Рос­сии нет де­мо­ти­ва­то­ров и анек­до­тов про пер­вое ли­цо стра­ны.

— По­че­му же не хо­ди­т? Хо­дит, я ви­дел. Ну да, они, прав­да, бо­лее пат­ри­о­ти­че­ские.

И не та­кие жест­кие, как про Пу­ти­на, на­при­мер. Как вы ду­ма­е­те, с чем это свя­за­но с внут­рен­ним цен­зо­ром, мен­та­ли­те­том или апа­ти­ей к про­ис­хо­дя­ще­му в стра­не?

— Труд­но ска­зать, по­то­му что я не жил в Ка­зах­стане. Я ду­маю что на­вер­ное здесь все­го по­не­мно­гу. У ме­ня есть ощу­ще­ние, что в це­лом вос­при­я­тие гла­вы го­су­дар­ства в Ка­зах­стане хоть и слож­ное, с по­ни­ма­ни­ем то­го, что этот че­ло­век очень мно­го сде­лал. Пре­жде все­го, предот­вра­тил те нега­тив­ные по­след­ствия, ко­то­рые мог­ли бы быть в стране с очень слож­ным на­ци­о­наль­ным со­ста­вом. В ко­то­рой нет од­но­знач­но до­ми­ни­ру­ю­ще­го эт­ни­че­ско­го боль­шин­ства, как в Гер­ма­нии или в Рос­сии. Его за­слу­га в том, что он смик­ши­ро­вал эти нега­тив­ные по­след­ствия, не до­пу­стил ни граж­дан­ской вой­ны, ни раз­гу­ла на­ци­о­на­лиз­ма, ни ка­ких-то уж очень тя­же­лых эко­но­ми­че­ских по­след­ствий. Хо­тя бед­ность бы­ла во всех стра­нах СНГ в 90-ые го­ды.

Пу­тин при­шел к вла­сти уже в двух­ты­сяч­ных го­дах. Его пер­вый срок вос­при­ни­мал­ся очень по­зи­тив­но. Бы­ла мас­са пра­виль­ных ре­ше­ний, а по­том ста­ли воз­ни­кать слож­но­сти. Я ду­маю, что из-за это­го в це­лом лю­ди к На­зар­ба­е­ву до­ста­точ­но ло­яль­ны.

К при­ме­ру, в Ки­тае ком­му­ни­сти­че­скую пар­тию да­ле­ко не все лю­бят, за­то все по­ни­ма­ют. Ведь объ­яви Ки­тай сво­бод­ные вы­бо­ры, на­ча­лась бы граж­дан­ская вой­на.

То есть На­зар­ба­е­ва по­ни­ма­ют?

— Я ду­маю, что есть по­ни­ма­ние то­го, что че­ло­век, при всех его слож­но­стях, внес боль­шой вклад. Мож­но не со­гла­шать­ся с его по­ли­ти­кой, но в це­лом лич­но мне оче­вид­но, что будь на его ме­сте кто-то дру­гой, в 90-ые го­ды мог­ло про­изой­ти все что угод­но. Кста­ти, по­хо­жее есть и в Рос­сии: на вы­бо­рах мэ­ра или мест­ных ор­га­нов вла­сти бы­ва­ют са­мые неожи­дан­ные ре­зуль­та­ты, а на пре­зи­дент­ских все го­ло­су­ют «за ста­биль­ность». По­то­му что од­но де­ло по-ме­ло­чи по­ще­ко­тать власть, за­ди­рать­ся, а дру­гое де­ло — ко­гда вы­би­ра­ют са­мо­го глав­но­го. В этом слу­чае пред­по­чи­та­ют про­ве­рен­но­го на­чаль­ни­ка. Экс­пе­ри­мен­ты у нас не лю­бят уже с кон­ца вось­ми­де­ся­тых.

Чем от­ли­ча­ет­ся ка­зах­стан­ский зри­тель от рос­сий­ско­го?

— Ка­зах­стан­ский зри­тель бо­лее спо­кой­ный. Он в боль­шей сте­пе­ни го­тов де­лать до­пу­ще­ния. Ес­ли что-то не нра­вит­ся, то зри­тель го­во­рит: «Я еще по­на­блю­даю за то­бой, по­смот­рю на то, как ты бу­дешь се­бя ве­сти. Но ес­ли ты бу­дешь про­дол­жать зав­тра и по­сле­зав­тра по­ка­зы­вать то, что мне не ин­те­рес­но, я бу­ду по­сте­пен­но ухо­дить. А ес­ли ты мне по­ка­жешь что-то класс­ное, я сно­ва быст­ро при­об­ре­ту ло­яль­ность». В Рос­сии все не так. Там «на­ка­за­ние ме­то­дом пе­ре­клю­че­ния» про­ис­хо­дит за несколь­ко се­кунд. Имен­но по­это­му рос­сий­ские ка­на­лы ве­дут се­бя ис­те­рич­но. Ведь нуж­но все вре­мя под­дер­жи­вать эту ажи­та­цию кри­чать зри­те­лю в ухо. Ин­те­рес­ный факт: ес­ли у нас вый­ти на ули­цу и спро­сить «Что вы смот­ри­те?», то про­цен­тов 60—70 от­ве­тят, что они те­ле­ви­зор не смот­рят, но ино­гда — смот­рят ка­нал «Куль­ту­ра». При этом рей­тинг ка­на­ла «Куль­ту­ра» очень низ­кий. По­нят­но, что это как «зд­рас­ь­те» — нор­ма при­ли­чия. По­чти как с клас­си­кой. «Ты Пуш­ки­на чи­тал?» «А как же!!!». По­это­му эта ис­те­рич­ность, при­выч­ка ме­дий­щи­ков виз­жать и орать на ухо, па­яс­ни­чать, крив­лять­ся, обу­слов­ле­на не тем, что они та­кие пло­хие, а тем, что зри­тель ни­че­го не про­ща­ет. Он не про­ща­ет ни­ка­ко­го, поль­зу­ясь ме­дий­ным слен­гом, «про­ви­са», «уныл­ле­ра» и «вя­лы­ча». По­это­му ме­дий­щик на­хо­дит­ся все вре­мя, в со­сто­я­нии по­лу­и­сте­ри­ки. В Ка­зах­стане это­го по­ка, сла­ва бо­гу, мож­но из­бе­жать. Мож­но про­сто пред­ла­гать ка­че­ствен­ный про­дукт и на­блю­дать за тем, как зри­тель на него ре­а­ги­ру­ет.

То есть то, что рос­сий­ская прес­са поз­во­ля­ет се­бе немно­го боль­ше, чем ка­зах­стан­ская свя­за­но не с уров­нем сво­бо­ды сло­ва?

— Я сей­час го­во­рю не об уровне сво­бо­ды сло­ва, а об эмо­ци­о­наль­но­сти. Ко­гда я по­ка­зы­ваю все вре­мя тру­пы, кровь, кри­ми­нал, про­ис­ше­ствия, и на­чи­наю безум­ным го­ло­сом обо всем этом ве­щать, то тут сво­бо­да сло­ва ни при чем. Тут есть зри­тель, ко­то­рый все вре­мя хо­чет по­треб­лять этот на­ад­ре­на­ли­нен­ный, но отрав­лен­ный, кон­тент.

Я все­гда люб­лю при­во­дить один при­мер. Да про­стят ме­ня чи­нов­ни­ки, за­ни­ма­ю­щи­е­ся кон­тро­лем за обо­ро­том нар­ко­ти­ков (тут речь пой­дет не о них, это все­го лишь ал­ле­го­рия). Пред­ставь­те се­бе, что я, вы и плюс еще два че­ло­ве­ка, за­ни­ма­ем­ся про­из­вод­ством мо­ро­же­но­го. Мы че­ты­ре про­из­во­ди­те­ля, у нас неболь­шой го­род и мы в нем про­из­во­дим и про­да­ем мо­ро­же­ное. Мы по­ни­ма­ем, что кон­ку­рен­ция очень плот­ная, нозд­ря в нозд­рю: мож­но немно­го сни­зить це­ну, мож­но про­ве­сти ка­кие-то ак­ции, улуч­шить упа­ков­ку, но при­мер­но все у всех оди­на­ко­во. А, до­пу­стим, в по­не­дель­ник вы узна­е­те, что я вы­пу­стил мо­ро­жен­ное с ко­ноп­лей. У ме­ня про­да­жи воз­рас­та­ют, а це­ны я мо­гу да­же немнож­ко по­вы­сить. У вас вы­бор из двух ре­ше­ний: ска­зать, что вы вы­ше это­го, а я по­зо­рю про­фес­сию и — по­не­сти убыт­ки, или же сжать зу­бы и пой­ти к ва­шим тех­но­ло­гам, по­ша­ма­нить, и то­же на­чать про­да­вать мо­ро­же­ное с ко­ноп­лей. Ко­неч­но, ка­кое-то вре­мя я бу­ду ли­де­ром, но по­том вы ме­ня до­го­ни­те. То же са­мое здесь: несколь­ко средств мас­со­вой ин­фор­ма­ции, и вдруг од­но из них на­чи­на­ет ду­мать: «Да ну эти пра­ви­ла! Да ну этот эти­кет к чер­то­вой ма­те­ри!» и на­чи­на­ет­ся визг, звез­ды, кто-то с кем-то пе­ре­спал и да­лее по тек­сту! По­нес­лось! Дру­гие го­во­рят «Бо­же мой. Ка­кой ужас! Это же по­зор!», но че­рез ка­кое-то вре­мя они по­ни­ма­ют, что они в боль­шом про­ле­те. Что де­лать? Мож­но ко­неч­но гор­до про­из­не­сти: «Нет, мы не опу­стим­ся до это­го». Но это ры­нок, это биз­нес. Это чи­стой во­ды фи­нан­со­вые по­ка­за­те­ли. Ты идешь, ста­вишь на ды­бы и на уши свою ко­ман­ду и де­ла­ешь то же са­мое. Ре­зуль­тат — у вас на рын­ке оста­ет­ся од­но ОНО. Сла­ва бо­гу, что в Ка­зах­стане по­ка кру­тя­щий мо­мент это­го са­мо­за­та­чи­ва­ю­ще­го­ся ме­ха­низ­ма не та­кой боль­шой. Не обя­за­тель­но ко­ноп­лю до­бав­лять, мож­но до­ба­вить ва­ре­нье, са­хар, гла­зурь, шо­ко­лад.

С чем это свя­за­но?

— На­ци­о­наль­ные осо­бен­но­сти. Лю­ди по­спо­кой­нее и в чем-то ме­нее из­ба­ло­ва­ны. У нас бы­ло жест­кое вре­мя в де­вя­но­стых. У вас бы­ло ста­биль­нее, хоть и то­же тя­же­ло. 90-ые в Рос­сии... на­до бы­ло жить в это вре­мя! Ес­ли ты жил в кон­це вось­ми­де­ся­тых — на­ча­ле де­вя­но­стых в Рос­сии, ты в цир­ке не сме­ешь­ся.

Ка­зах­стан­цы при­дер­жи­ва­ют­ся бо­лее кон­сер­ва­тив­но­го укла­да, и для них нет за­да­чи по­смот­реть «пер­чик», «клуб­нич­ку» или что-то «жа­рен­ное». Они с бла­го­дар­но­стью при­ни­ма­ют то, что им пред­ла­га­ют. Стре­мят­ся уви­деть что-то ин­те­рес­ное, но по­ни­ма­ют, что это ин­те­рес­ное не обя­за­тель­но долж­но быть крик­ли­вым, ги­пер­тро­фи­ро­ван­но-ажи­о­таж­ным.

«Ин­форм­бю­ро» ста­рей­ший ме­диа­бренд Ка­зах­ста­на и дол­гое вре­мя он вос­при­ни­мал­ся как свое­об­раз­ная оп­по­зи­ци­он­ная фор­точ­ка. Что вы сей­час бу­де­те де­лать на ны­неш­нем се­мей­ном «31 ка­на­ле»?

— Как раз это очень хо­ро­шо, что ка­нал стал се­мей­ным. Мы ду­ма­ем, что ин­фор­ма­ци­он­ную кон­цеп­цию ка­на­ла нуж­но раз­во­ра­чи­вать в сто­ро­ну по­тре­би­те­ля. В сто­ро­ну по­мо­щи по­тре­би­те­лю, за­щи­ты его прав. Я это на­зы­ваю «Ин­струк­ция к жиз­ни». Ин­фор­ма­ци­он­ная служ­ба долж­на стать эта­ким мик­сом ин­фор­ма­ции и по­лез­ных со­ве­тов, так на­зы­ва­е­мой «хо­ро­шей прак­ти­ки» для зри­те­ля, как бы он мог вос­поль­зо­вать­ся те­ми или ины­ми бла­га­ми, из­бе­жать тех или иных граб­лей, или до­бить­ся сво­их прав в столк­но­ве­нии с чи­нов­ни­ка­ми, с недоб­ро­со­вест­ны­ми тор­гов­ца­ми, с нека­че­ствен­ны­ми ме­ди­цин­ски­ми услу­га­ми. Ин­фор­ми­руя во­вле­кать и по­мо­гать.

В 1997 го­ду «Ин­форм­бю­ро» на­ча­ло де­лать но­во­сти для зри­те­лей, ко­то­рые кри­ти­че­ски мыс­лят, ко­то­рые при­ни­ма­ют са­мо­сто­я­тель­ные ре­ше­ния и нуж­да­ю­щи­е­ся для это­го в ин­фор­ма­ции о ны­неш­ней си­ту­а­ции в стране. И в чем-то по­хо­ди­ло на но­вост­ную ре­дак­цию НТВ. Как вы счи­та­е­те на­сколь­ко имен­но та­кие но­во­сти важ­ны для лю­дей?

— Я не по­ли­тик. Я биз­нес-тре­нер. И моя за­да­ча — раз­ви­вать те ком­пе­тен­ции, на­вы­ки, в чем-то да­же мо­ти­ви­ро­вать со­труд­ни­ков на ре­ше­ние оза­дач. К сча­стью для се­бя, к ны­неш­не­му сво­е­му воз­рас­ту я за­слу­жил сам пе­ред со­бой пра­во не за­ни­мать­ся по­ли­ти­кой и не ду­мать о пре­сло­ву­тых «субъ­ек­тив­но­сти», «объ­ек­тив­но­сти», «оце­ноч­но­сти» и так да­лее. Мне это неин­те­рес­но и эти за­да­чи пе­ре­до мной не сто­ят. Я ду­маю, что в це­лом по­ли­ти­че­ская со­став­ля­ю­щая в ин­фор­ма­ци­он­ном ве­ща­нии, без­услов­но, есть, без нее невоз­мож­но обой­тись, но здесь нам сто­ит при­дер­жи­вать­ся ин­фор­ми­ру­ю­ще­го под­хо­да.

Ес­ли есть за­яв­ле­ние и оно ка­са­ет­ся всех граж­дан, то мы это за­яв­ле­ние по­ка­зы­ва­ем. Но в боль­шей сте­пе­ни мы кон­цен­три­ру­ем­ся на том, как каж­дый че­ло­век мог бы этим вос­поль­зо­вать­ся для то­го ре­ше­ния ка­кой-то сво­ей кон­крет­ной про­бле­мы. А за­ни­мать­ся по­ли­ти­че­ским аф­фи­ли­ро­ва­ни­ем, под­держ­кой тех или иных сил, ис­кус­ствен­но на­тя­ги­вая на уши то «ней­тра­ли­тет», то «рав­но­уда­лен­ность», то «ли­бе­раль­ность» или «го­су­дар­ствен­ни­че­ство» — это ни­ко­му на­до, это в про­шлом. Риск­ну пред­по­ло­жить, что боль­шин­ству зри­те­лей это неин­те­рес­но.

У Вас есть боль­шой опыт ра­бо­ты на НТВ, на­пра­ши­ва­ет­ся во­прос: что в Ин­форм­бю­ро бу­дет от НТ­В? Вы что то при­вне­се­те?

— Нет. Я не с НТВ. Да, я ра­бо­тал там, но я не пред­став­ляю здесь НТВ. По­вто­рюсь, я биз­нес-тре­нер, и за­ни­ма­юсь раз­ви­ти­ем ком­пе­тен­ций. Я не за­ни­ма­юсь идео­ло­ги­ей или по­ли­ти­кой ин­фор­ма­ци­он­но­го ве­ща­ния.

НТВ это од­на из те­ле­ком­па­ний, ко­то­рая про­шла слож­ный путь в сво­ей эво­лю­ции, от очень сме­лой, но­ва­тор­ской, мо­ло­дой те­ле­ком­па­нии в сто­ро­ну жел­той прес­сы. Не хо­чу да­вать оцен­ки,но бло­гер­ские ме­мы, вро­де «кро­во­те­че­ния кро­ва­вой кро­ви», ко­то­рые упо­треб­ля­ют­ся по от­но­ше­нию к НТВ, в ка­ком-то смыс­ле уло­ви­ли суть. Мне ка­жет­ся, что не нуж­но ни­че­го при­вно­сить с НТВ, нуж­но ре­шать за­да­чи, ко­то­рые ста­вят­ся, во-пер­вых, рын­ком, во-вто­рых, кон­ку­рент­ной си­ту­а­ци­ей меж­ду ин­фор­ма­ци­он­ны­ми служ­ба­ми и в тре­тьих пред­по­чте­ни­я­ми ка­зах­стан­ско­го те­ле­зри­те­ля. В НТВ здесь ни­кто не нуж­да­ет­ся.

Источник: ИА «Zakon.kz»